Дик Крамб с сестрой жили в прямо за таверной в маленьких комнатах с низкими потолками; комнаты оказались на удивление чистыми и опрятными. Рыская по их жилищу, Гарри то и дело ударялся головой о притолоку; он подумал, что у себя дома Дику приходится ходить сильно сгорбившись. Конечно, ни Дика, ни Жани в комнатах они не нашли. Создавалось ощущение, что этой ночью таверну вообще не открывали, к большому сожалению нескольких шатающихся у дверей пьяниц. Практически невозможно было понять, взяли ли, уходя, Дик и Жани какие-то вещи. Но Гарри и не думал, что они взяли хоть что-нибудь. Странно. Если бы Дик с сестрой бежали, они бы точно прихватили с собой хотя бы ее вещи. Но вся ее немногочисленная одежда – несколько платьев, сорочек и пара чулок с огромными дырками – висела на крючках в комнате Жани. Под тоненьким матрасом Дика обнаружился припрятанный кожаный кошелек с десятком монет.

Гарри и Беннет решили, что за деньгами хозяин точно вернется, и спрятались в темной и пустой таверне. Все это время они молчали, разве что раза два или три кашлянули, сплевывая гарь. Смерть Томаса сильно подействовала на Беннета. Гарри же обдумывал, как будет жить с женой и ребенком, о существовании которого только что узнал, пытался представить себе эту будущую жизнь.

Когда в таверну пробились первые лучи солнца, и стало очевидно, что Дик уже не придет, Гарри вспомнил о существовании старого полузаброшенного дома – дома Крамбов, где Дик и его сестра родились и выросли. Может, сейчас они прячутся именно там? Скорее всего, их уже бесполезно искать в Йоркшире, но все-таки стоило проверить.

Чем ближе Гарри и Беннет подъезжали к старому дому, тем более нежилым и заброшенным он казался. Соломенная крыша почти вся провалилась, одна из стен дома наполовину обрушилась, обнажив трубу дымохода. Они спрыгнули с лошадей, и Гарри почувствовал под ногами глубокую илистую грязь. Наверное, поэтому в доме никто не хотел больше жить. Протекающая прямо за домом река разлилась, и ее берега превратились в болота. Скорее всего, каждую весну дом просто затапливало. Жить здесь стало невозможно. Гарри не мог представить, что кому-то захочется построить на этом месте новый дом.

– Не думаю, что нам стоит дергать эту дверь, – проговорил он.

Они посмотрели на входную дверь, едва висящую на одной петле.

– Давай оглядимся вокруг, – ответил Беннет.

Гарри старался производить как можно меньше шума, но при каждом шаге его ботинки, погружаясь в глубокую грязь, издавали чавкающие звуки. Если Дик здесь, он наверняка уже знает об их присутствии.

Повернув за угол дома, Гарри остолбенел. Высокие, в человеческий рост, растения заполнили весь участок за домом. Они стояли плотной стеной, огромные и ветвистые, как деревья, на некоторых еще остались семена.

Это был болиголов.

– Господи, – проговорил догнавший его Беннет. Но он смотрел совсем не на растения.

Проследив за его взглядом, Гарри увидел, что задняя стена у дома отсутствовала. На одной из уцелевших балок висела связанная из каких-то тряпок веревка с петлей.

На ней и повесилась Жани Крамб.

Глава 19

– Она уже не понимала, что делает, – всхлипнул, облокотившись на гнилую балку, Дик Крамб. На нем был фартук, который он всегда надевал в таверне. В руке он мял старый носовой платок.

Гарри смотрел на висящее совсем рядом с Диком тело его сестры. Шея ее неестественно вытянулась, изо рта торчал почерневший язык.

Жани Крамб уже ничем не поможешь.

– Бедняжка, она всю жизнь все делала не так, особенно после того, что этот негодяй с ней сотворил, – продолжал Дик.

Сколько времени он сидел тут один?

– Она часто исчезала куда-то по ночам.