Я немного приподняла голову, чтобы он мог осмотреть меня при хорошем освещении.

Тишина пульсировала между нами. Интересно, ему нравилось то, что он разглядывал?

— Как я уже сказала, эти произведения показывают мне своего рода страсть. Они не совсем предназначены для продажи. Предыдущая часть галереи представляет собой более современное искусство.

— Они не продаются? — спросил он с нотками сожаления в голосе.

— Нет, конечно, они продаются. — Конечно, было здорово, что клиентам они понравились, я просто не ожидала, что людям, которым нравилась работы, выставленные в начале экспозиции, могут понравятся и они. — Думаю, они не главные в этой галереи.

Он снова посмотрел на меня, и на этот раз его взгляд говорил о чем-то большем, стал более осязаемым, и мне пришлось задушить дрожь в теле.

И то, что он не ответил было интригующим, почти так же, как будто он что-то скрывал, словно под фасадом Уолл-Стрит скрывался маленький Бэтмен.

— Вам не нравятся выставленные работы в галереи? — спросил он, глядя мне прямо в глаза. — Вам нравится только эта маленькая часть, да?

— Мне нравятся все, что выставлено в галереи. Стив очень талантливый художник, и все выставленные произведения достойны стать предметом коллекционирования. — Неужели я говорила сейчас, как менеджер, занимающийся продажами?

— Но они вас не очень увлекают. — Он перевел взгляд на мои губы, и я невольно коснулась пальцами губ, почти почувствовав его обжигающий взгляд.

— Дело не в этом. — Правда? Он очень хорошо меня раскусил. — Мне просто нужно включить свою деловую жилку. Все не могут увлечься тем, чем увлекаюсь я.

Он кивнул, и я неловко улыбнулась. Я не очень хорошо объяснила, но, если честно, не была готова к такому вопросу. Я не ожидала, что кто-то вообще сюда забредет.

Молча мы медленно пошли обратно к толпе, где нас поджидала Нина. Она повела мистера Шоу осматривать выставку, а я пошла искать своих подруг. Мне необходим был пятиминутный перерыв от постоянных улыбок, и хотелось вздохнуть полной грудью, после того, как постоянно приходилось контролировать себя с мистером Шоу. Подойдя к Скарлетт и Харпер, который тут же сжали меня в объятиях, поздравляя, и обнимаясь с Харпер, я заметила поверх ее плеча, что мистер Шоу совершенно игнорирует выставленные произведения искусства, а смотрит прямо на меня неумолимым взглядом. Он совершенно не стеснялся, что я заметила его взгляд, хотя я не пыталась с ним заигрывать. Я не могла решить для себя, хотел ли он продолжить беседу или продолжал все еще меня изучать.

— У меня, что юбка задралась сзади вверх или шпинат застрял в зубах или что? — спросила я Скарлетт и Харпер.

Они обе осмотрели меня сверху-вниз.

— Нет, ты выглядишь идеально, — ответила Харпер.

— Превосходно, — добавила Скарлетт. — А почему ты спрашиваешь?

Я покачала головой.

— Просто этот парень смотрит, и я не могу понять, почему.

Харпер огляделась и тут же заметила мистера Шоу в толпе.

— Он? — спросила она. — Тот высокий, горячий, на котором сидит костюм почти так же, как и на моем мужчине?

— Он не такой горячий, — ответила я. Да, он был красив, но, как правило, меня такие мужчины не привлекали. Обычно.

— Он необычайно горячий и похоже распалился, глядя на тебя.

— Он сердится, — ответила я. — И он определенно не мой тип. — Наше общение было немного странное — почти не разговорчивое, но зато более, чем эмоциональное.

— Скорее всего, — сказала Харпер. — Он выглядит так, как будто платит коммунальные услуги за свою собственную квартиру и регулярно ходит к парикмахеру. Тебе ничего от него не нужно, не так ли? — Мой вкус к мужчинам и Харпер были полярно противоположными, что и послужило предпосылкой для нашей дружбы, которая пережила период нашего полового созревания, перейдя во взрослую жизнь.