Олаф задумчиво покрутил в руках кинжал, совсем недавно принадлежавший Мете, дикарке из Гволло. Она все еще жива, хотя отряд из Чивья, посланная Повелителем кара, уже спешит мстить. Что, если попробовать выкопать ступени и подняться по берегу вверх? Шумно, сыпящуюся землю услышат часовые… Да и что делать, выбравшись в степь? Когда рассветет, его быстро найдут с воздуха.

Сотник прикрыл глаза, твердо решив поспать. Что бы ни случилось, а оставаться в Хлоя-табе больше нельзя. Значит, все решится ночью. Под мирное посапывание своих спокойных товарищей Олаф задремал.

Люсьен, прихрамывая, шагал по дороге, ведущей из Хажа в степь. Он впервые был в пути совершенно один, и про себя не мог не осуждать Иржу. У смертоносца на уме была только оборона владений своего Повелителя, поэтому в сопровождение своему доверенному человеку он не выделил ни одного паука, ни одного стражника. Только предложил взять с собой Агриса, но тут уж Люсьен сразу отказался.

А что будет, если из камней вылезут два-три скорпиона? Одному не отбиться, огонь разжечь не успеешь. Люсьен зябко повел плечами и в который раз осмотрел склоны. Вроде бы никого. Иржа сейчас обходит Кривую пропасть, ищет место, где враги могли бы попытаться проникнуть во дворец, обогнув мост. Где-то там, впереди, движется армия Повелителя Чивья. А он, одинокий человек, должен попытаться предотвратить столкновение.

Люсьен даже сплюнул с досады. Разве можно доверять такое важное дело простому стражнику? Правда, в Хаже других претендентов на эту миссию не нашлось, это верно. Патер просто дурак, умеет кричать на воинов - и то хорошо. Но как Люсьен будет разговаривать с Оком Повелителя, командующим армией, как будет вести переговоры?

Иржа сказал, что хочет узнать все о стрекозах, иначе сочтет предложение отдать перевалы оскорблением и будет биться с каждым смертоносцем, согласным принять вызов, даже с самим Повелителем. Передать такое смертоносцам Чивья? Могут не дослушать, сразу разорвут на части. И при чем здесь стрекозы?..

В одном нельзя отказать Ирже - он правильно рассудил, что армия должна получить его предложение в пути. Завидя противника, смертоносцы приходят в ярость и помириться уже не способны. Вот только посылать следовало паука, а не человека.

В кустах кто-то громко затрещал ветками. Люсьен выхватил меч, пригнулся, готовый отпрыгнуть. Из зарослей высунулись клешни серого скорпиона, на одной из них болтался кусок чьих-то внутренностей. Стражник быстро отступил на несколько шагов, потом боком, по самому краю дороги, прошел мимо хищника, защищавшего свою добычу. Клешни поворачивались вслед за человеком, но на дорогу скорпион не вышел.

Часто оглядываясь, Люсьен продолжил путь. Вообще-то для одинокого путника есть очень хороший способ спастись от скорпиона: повернуться и бежать сломя голову. На коротком расстоянии тварь догонит жертву, но если удастся продержаться хоть сто шагов - обязательно отстанет. Он охотится из засады, а не гоняется за добычей, как бегунец. Но что делать, если следующий враг появится впереди? Бежать от него к тому, что остался сзади, в кустах?

Стражник решил не убирать меч и пристроил его себе на плечо. Иржа, конечно же, прочел в его разуме все сомнения, но сказал, что уверен в Люсьене. Это приятно, но попробуй оправдать такое доверие! Высоко над скалами пролетела стрекоза. Люсьен засмотрелся на ее переливчатое, зеленоватое тело. Почему смертоносцу так интересны стрекозы?

Опять что-то зашуршало в кустах. Стражник выждал немного, но никто не показался. Он так же осторожно обошел клочок зелени, вынужденно приблизившись к другому такому же, росшему напротив.