«Ой!.. – ликующе подумал Одыкылон. – А о том, что нас уже двое – я и Цывиток – я же совсем не подумал… Теперь всем места хватит!»

– Мурчит как громко, однако, – сказала Цывиток. Она села поудобней и прильнула к жениху. – Какой кот хороший! И теплый такой же, как и ты.

Кошка Машка тоже мурчала и тоже согревала своего хозяина.

«Какой чукча не любит быстрой езды? – восхищенно подумал Одыкылон и подогнал собак шестом. – И что это за чудо такое эта скачка, когда до ближайшего стойбища всего-то сто сорок пять километров?!»

– Но-о-о, залетные! – засмеялся Одыкылон и снова подогнал собак. – Э-хе-хо-хей!.. Вперед, родненькие!

Кошка Машка замурчала еще громче, и ей вторил Джентльмен.

– Хорошо-то как! – звонко засмеялась Цывиток. – Одыкылончик, ну как же хорошо, однако, Господи!..

… Ах, собачья упряжка! Ну, что же ты за птица такая?!.. Ты летишь по заснеженной тундре, и мимо-мимо и только мимо тебя пролетают все несчастья. А человека греет то, что там, у него за пазухой. Глядь, а вот и высунулась из ворота его кухлянки, словно душа, вечно улыбающаяся и лукавая кошачья мордашка.

Э-хе-хо-хей!..

Ну и что, что долог наш путь?..

Ну и что, что мороз за пятьдесят градусов?..

Но разве мы одни в этом огромном и темном мире? Греет, греет и греет человека его душа! Режет темную ночь птица-упряжка, устремляясь туда – к великому и вечному Северному Сиянию.

Ты не один – Человек!

Э-хе-хо-хей!..

А любую беду мы на клочки порвем. И снова полетит сквозь ночь наша птица-упряжка!..