— Опять?

Грозные усы опустились, а брови, наоборот, недоуменно вздернулись вверх.

— Я тебя не помню. Мы с тобой ссорились раньше?

— Ты так купался когда-то с моим русским другом. Его имя — Валери́, а подругу его звали Катя. Вспомнил?

Плотное и мускулистое тело яхтсмена как-то внезапно обмякло.

— Что тебе от меня надо?

Отступив на шаг назад, Глеб пристально осмотрел лысого с головы до ног.

— От тебя лично — ничего. Ты мне не симпатичен. Скажи своим девушкам, чтобы не визжали так нехорошо. Мы с тобой просто погуляем здесь минуту-другую. Поговорим. Потом ты, милый петушок, вернешься к своим прелестным курочкам.

— А…

— А иначе — в воду, в воду. Понял?

Частые публичные паданья с пирса в прибрежные волны очень уменьшают личный потенциал даже очень уверенных в себе мужчин.

— Хорошо.

Лысый покорно сделал первый шаг по причалу.

— Рассказывай.

— О чем?

— Что ты делал в тот вечер, когда убили Катю?

Ответ был быстр, но неубедителен.

— До полуночи я сидел в баре.

Внимательно выслушав собеседника, капитан Глеб с укоризной посмотрел на него сверху вниз.

— Разве я похож на вашего комиссара полиции?

— Он черный…

— А я, по-твоему, глупый?

— Ладно… Мы пили с ней тогда вместе. Она была очень расстроена, не хотела ехать с ним, ну, с твоим другом, на их яхту. Он тоже был не один. С кем-то говорил, потом исчез. Она сказала, что у нас есть час. В тот вечер Катя не хотела заниматься сексом у меня на яхте, она чего-то тогда боялась.

По всему было видно, что лысый не лжет, а просто подробно и внимательно рассуждает.

— Мы подъехали на причал по отдельности, быстро переправились с ней отсюда на «Зенит», но ничего тогда не успели. Она, хоть и была сильно пьяная, но услышала голоса, испугалась и приказала мне прыгнуть за борт. Я прыгнул… Наши яхты стоят рядом. Вон там, — и взмахом руки усатый распутник показал на залитый солнцем простор гавани.

Наступила очередь Глеба остановиться и задуматься.

— Ты говоришь, голоса? Кто-то подплывал на разъездной лодке к «Зениту»? Их слышала только Катя? Это с ее слов ты говоришь мне о нескольких голосах?

— Нет, в «динги» был не один твой друг. Я сам слышал их разговор еще с борта «Зенита» и потом, когда плыл.

— О чем они говорили?

— Не знаю. Не понял, да и не до этого мне тогда было…

— Ла-адно…

Глеб потер кулаком подбородок.

— Спасибо, драчун. Ты мне сегодня очень помог.

Оказавшись в безопасности, усы опять победно вздернулись вверх.

— А ты что, охаживаешь в отсутствие своего друга его черненькую подружку? — лысый крепыш противно подмигнул в сторону, куда убежала Марисоль.

— Все русские мужики обязательно обращают внимание на чернокожих. Это ваши интернациональные обязательства?

Последние слова яхтсмен крикнул из своей уже почти отошедшей от причала лодочки, одной рукой обнимая соскучившихся блондинок, а другой управляя мотором.

— Держи!

Ответ Глеба Никитина был справедлив.

Мокрый кончик точно и сильно брошенной им причальной веревки нечаянно, но с очень неплохим оскорбительным эффектом хлестнул по загорелой лысой голове…

Марисоль дернула его за рубашку.

— Ни одного свободного катера у Эппла сейчас нет. Давай возьмем здесь любую лодку. Никто не обидится…

Опустившись на колено, Глеб потянул за капроновый швартов, провисший в голубовато-зеленой воде.