– Фу, Джек! Нельзя быть таким ненасытным! – сказала с деланным упреком Яна Гамильтон.

Надя обернулась и увидела рядом с ней соблазнительную юную блондинку в голубых джинсах и черной майке, из-под которой проглядывали торчащие соски. Яна, одетая в обтягивающие панталоны из лайкры с леопардовым узором и красные сапожки, обнимала девицу за плечи. По ее лицу блуждала ироническая улыбка.

– Я же предупредила тебя, Джек, что привезу тебе подарок! – сказала она. – Почему ты меня не дождался, баловник?

Яна погрозила ему пальчиком с лиловым ноготком.

Блондинка захихикала.

– Я не ждал тебя так рано, – виновато сказал Джек, забыв извлечь пенис из лона Нади.

– Прекрасный прием! – восторженно воскликнула юная блудница и стала проворно раздеваться, швыряя одежду на пол. Глаза ее рыскали по телу Нади, застывшему в выразительной позе.

Надя попыталась соскользнуть с пениса Джека, но он крепко держал ее натруженными руками за бедра, а его инструмент стал раздуваться. Блондиночка села на край кровати и начала поглаживать Надю по грудям и ягодицам. Надя ударила ее по руке.

– Это невежливо! – Блондинка фыркнула и сжала рукой основание пениса Джека. Тот наконец извлек его из тела Нади. Блондинка немедленно подалась вперед и взяла член в рот.

Надя вскочила на ноги. Колени ее дрожали.

– Не покидай нас в такой момент, дорогая, – паточным голосом пропела Яна. – Если бы я знала, что Джек будет сегодня с тобой, я бы не взяла сюда Еву. Но разве угадаешь, с кем забавляется наш милый проказник! Он такой неугомонный!

Эти слова взбесили Надю. Она оттолкнула Яну, спрыгнула с кровати и, подхватив с пола платье, натянула его через голову. Затем она схватила в охапку туфли и сумку и босиком выбежала вон из мастерской, громко хлопнув дверью. Туфли она надела, лишь когда села в машину. Положив на руль руки, она сделала несколько глубоких вдохов и успокоилась. Теперь ей больше не нужно было терзаться сомнениями. Джек все сам решил за нее. Она включила мотор и тронула машину с места.

Банкетный зал ратуши лондонского Сити сверкал, словно огромный бриллиант. На каждом столе стоял старинный серебряный канделябр, огонь свечей отражался в столовом серебре и хрустальных бокалах, преломлялся в колье и драгоценных камнях в перстнях дам и в бриллиантовых заколках джентльменов. Все присутствующие были одеты в вечерние костюмы.

Утомленная бесконечными речами и раздраженная малоаппетитной остывшей едой, Надя то и дело поглядывала на часы. Но до конца банкета было еще далеко. Джеймс Хилл, настоявший на том, чтобы она присутствовала на нем, с бесстрастным лицом внимал очередному оратору, попивая «Арманьяк».

Наконец последний тост был произнесен, раздались жидкие аплодисменты, официанты подали всем кофе, люди начали расходиться. От подъезда стали отъезжать лимузины.

Джеймс Хилл встал из-за стола, покачнулся и направился, пошатываясь, в туалет. Надя осталась ждать его в вестибюле.

В этот момент к ней и подошел Эндрю Андерсон.

– Привет! – вкрадчиво произнес он.

– Эндрю! – обрадованно воскликнула Надя. – Ты тоже здесь?

– Какое чудесное на тебе сегодня платье! – восхищенно произнес Андерсон, поглаживая малиновый атлас, облегающий ее тело и придающий ей особое очарование. Зауженное в талии, платье струилось по бедрам и выгодно подчеркивало стройность ее длинных ног.

– Спасибо, – сказала Надя, не зная, что еще сказать. Они не виделись после того, как она отказалась сопровождать его в Рим. Он звонил ей несколько раз, но она не отвечала на звонки.

– Ты выглядишь потрясающе в этом наряде! – сказал Эндрю.