«Нет, но я живу вместе с моим мужем».

«Я могу помочь вам уйти!»

«Уйти?»

«Совершить путешествие по Мосту смерти!» – был ответ.

«Это значит умереть!»

«Я сказала, что могу помочь совершить путешествие по Мосту смерти! Я не сказала умереть».

«А есть разница?»

«Огромная».

«В моей памяти есть сведения о Мосте смерти! И я знаю, что это конец моего существования в этом времени».

«Но это путь к вечности!» – был ответ.

«Вечность не то слово! Оно не подходит для этого путешествия».

«Пусть так. Но тебе придется пойти со мной. Выбора нет».

«А мой муж?»

«Он присоединится к тебе позже…»

***

Крылов вернулся домой с большим бумажным свертком. По приказу Покровского ему выдали первый паек.

– Марина! – позвал он жену. – Я сделал то, что обещал. Хотя времени на мою работу теперь станет меньше.

Но никто ему не ответил.

– Марина! Я принес первую заработную плату. Так они теперь называют жалование. Ибо само старорежимное слово «жалование» кажется большевикам унизительным. И потому они говорят заработная плата. Плата за то, что отработал. Можно устроить небольшой пир.

Но снова никто не ответил. В квартире жены не было.

«Куда это она могла пойти?»

Он подошел к шкафу и открыл дверцу. К удивлению, там находились лишь его вещи. Ни одного женского платья.

«Что за ерунда? Куда она дела все свои вещи? Неужели снова пошла менять на продукты?»

Он вышел из квартиры. Постучал к соседям.

Ему открыла вдова фабриканта Рукавишникова.

– Здравствуйте, Эльвира Рудольфовна.

– Здравствуйте, Кирилл Андреевич. Вы ходили на службу?

– А вы уже знаете, что я снова служу?

– Но вы сами неделю назад рассказали нам про это.

– Я? – удивился Крылов.

– Именно вы. И вы обещали подыскать работу и для меня.

– Запамятовал.

– Вот так всегда! А голодать никому не хочется.

– Не могу вспомнить про это. Но я пришел к вам не за этим. Вы не видели сегодня Марины?

– Марины? – спросила Рукавишникова.

– Ну да. Я вернулся, а дома её нет. Но она никуда не должна была идти.

– А кто это?

Крылов опешил.

– Я говорю о Марине, моей жене!

– А вы женились? Простите, но я ничего не знаю про это. Примите мои поздравления, и я думаю, что скоро вы познакомите меня с вашей женой. Простите, но сейчас я занята.

Рукавишникова закрыла дверь. Крылов не мог понять ничего. Неужели женщина решила пошутить? Не похоже на неё. Он отправился к старому профессору русской словесности Ивану Ивановичу. Тот знал еще отца Марины.

Но и тот сделал вид, что впервые слышит о жене Крылова.

– Простите меня, Кирилл. Но я не могу понять вас.

– Хотел вас спросить. Не видели ли вы сегодня…

–Я вас слышал, Кирилл. Но не знаю о том, что вы женились. И вашей жены не имею чести знать…

****

Утром следующего дня Крылов смог убедиться, что его жена Марина, существовала лишь в его воображении. Никто из его друзей и знакомых больше её не помнил.

Но был странный папирус, которого ранее Крылов не видел в своей коллекции. Он был написан частично древними иероглифами и частично демотическим письмом позднего римо-византийского периода.