Стараясь держаться по центру шестиугольника с ребром в семь километров, я беспрепятственно прошел через их защитные ряды и всё-таки был замечет. Ну, не то чтобы хозяева планеты обнаружили меня, но всё же засекли и тотчас началась суматоха. Снизу взлетело огромное количество высотных гиперзвуковых флайеров, а сверху спустились наверное все космические истребители и огромная толпа народа, летавшего на боевых машинах, принялась разыскивать меня и вскоре мне в хвост зашел здоровенный космический вагон без колёс и мимо меня справа, слева, снизу и сверху пролетели огненные копья. Хорошо, что в более плотных слоях атмосферы они быстро гасли и потому не долетали до поверхности планеты. Только тогда Советник Сай насмешливым голосом соизволил сказать:

— Валерий, похоже на то, что тебе удалось разозлить власти этой планеты до последней крайности. Думаю, что тебе следовало не лететь кратчайшим путём огородами, а вежливо постучать в двери.

Хотя как голос Советника Сая, так и голос Мудрого Шапкина звучали у меня в голове иногда чуть ли не одновременно, я никогда их не путал, а потому возмущённо заорал на подсказчика:

— А что, предупредить меня заранее было трудно, Сай?

За него тут же вступился Шапкин:

— Валера, вместо того, чтобы обвинять Советника, ты лучше вспомни, как часто ты обращаешься к нему за подсказкой.

Увеличив скорость, я стремительно понёсся вниз и при этом не стал лавировать, чтобы если уж меня обнаружили, то приняли за сгусток энергии какой-то неизвестной природы. Всё что движется по прямой или по какой-нибудь баллистической траектории, разумом не обладает. Вскоре я достиг плотных слоёв атмосферы и резко снизил скорость. В атмосфере меня было обнаружить куда труднее. Похоже, моя уловка достигла цели. Флайеры стали спускаться вниз, а космические корабли-истребители поднялись выше сети. К тому же Советник Сай наконец соизволил доложить мне результаты своих наблюдений:

— Радуйся, они приняли тебя за неизвестное науке космическое явление и, похоже, дали команду отбой. Хотя с их языком ещё разбираться и разбираться, всё произошедшее я могу интерпретировать именно так, а не иначе. Ну, что же, хотя я не могу воспользоваться своими сканерами во всём объёме, нам нужно приступать к работе.

— Чему радоваться-то? — Возмущённо спросил я — Тому, что из-за твоей привычки вечно преподать мне урок я влип в дерьмо? Ты хоть представляешь себе, что они теперь обо мне подумают.

Советник, как всегда, был на высоте, когда ответил:

— Представляю, но мне всё же хочется думать, что они не подумают о тебе точно так же, как и я и дадут тебе шанс загладить свою вину. Меня бы ты после такой хамской выходки ни за что не уговорил заставить выслушать тебя, наглый космический вторженец.

Настроение у меня мигом испортилось и я хмуро буркнул:

— Ну и кто ты после этого, Советник? Знаешь, как у нас в стройбате называли тех, кто подставлял своих товарищей?

Подобными наездами Сая было обычно не пронять, он иногда и по матушке меня посылал, но на этот раз обиженно откликнулся:

— Валера, поскольку я не являюсь человеком и ко мне не подходят никакие гендерные определения, то, следовательно, я не как не могу быть изгоем мужской части людей, да ещё с мокрым задом.

— Заметь, Сай, — торжествующе ответил я, — ты не слышал от меня этих слов и я даже не подумал об этом. Ты сам всё сказал.

Шапкин, который иногда ругался из-за меня с Советником, хотя тот формально был его начальником, удивлённо спросил:

— Валера, неужели это действительно такое обидное оскорбление? Вот бы не подумал. Тем более, что на Земле таких мужчин, которые ассоциируют себя с женщинами, развелось очень много.