Минуту визитёры стояли, внимательно разглядывая меня. За неимением других дел пришлось отвечать им тем же, хоть быстро и надоело. Однако, коротышку с сиреневыми глазами и внушительной грудью я вспомнил — это была первая встреченная мной бессмертная в самом Начале. Это была мимолетная встреча, закончившаяся антипатией по причине недопонимания. Девушка ожидала, что я поддержу её, согласившись остаться в лесу с ней, а я не видел ни малейшего смысла так поступать. В итоге она позже несколько раз выговорилась в мою сторону (выйдя-таки из леса), но затем я ушел из деревни и больше ее не видел.

И вот, спустя почти девяносто три года…

— Он определенно в сознании, — уверенным тоном пропела одна из эльфиек.

— А еще он вас прекрасно слышит и понимает, самки! — брюзгливо заметил демон, свободно телепортируясь вплотную к женщинам. Сделал он это нарочно, ловко уклонившись от рефлекторной отмашки одной из эльфиек.

Низенькая предводительница, не отвлекаясь на возникшую перебранку между куклоподобным по размерам демоном и своими напарницами, подошла поближе и в уже знакомом жесте простерла в направлении меня руку. Я тут же ощутил… «удар», разбивавший меня ранее на части. Совсем слабо. Что-то колыхнулось и всё. Девушка прикусила нижнюю губу и прищурилась, вновь проделывая своё шаманство, но по-другому — вместо «удара» у меня едва ощутимо зазудели места позади локтей и коленей. Я вопросительно наклонил голову.

— Лисанна? — немного хрипловатым голосом с вопросительной интонацией осведомилась одна из эльфиек, подходя сзади и кладя руки на плечи грудастой коротышке.

— Ничего, — ответила та сдавленно, продолжая манипуляции, вызывающие у меня мутный зуд в разных местах, — Он чувствует боль, но… разучился её воспринимать? Отрицает? Наслаждается? Не понимаю.

— Спросить-то не пробовала, умница? — с ласковым упреком хмыкнула эльфийка, потрепав Лилисанну по волосам и обращая свой взор ко мне, — Кирн, просветишь девушек? А то мы тут тебя с ума хотели свести, а ты взял и отказался. Ты чувствуешь боль?

— Наверное… нет, — не стал кривить душой я. Ответ брюнетке определенно не понравился, даже задел за живое. Я с грустью улыбнулся и добавил, — Но с ума вы меня определенно свели.

Интерлюдия

Справедливость — термин, рожденный внутри одного вида. Одной цивилизации. Одной планеты. Всего лишь условность, неписанный закон относительного равенства и взаимовыручки, позволяющий homo sapiens выжить. Выгодный слабым и уязвимым. Тем, кого принято защищать.

С первых моментов осознания себя как личности он понял, что его создатель совершенно не руководствуется принципами справедливости. Более того, он и создан был не сознательным импульсом кого-то высшего, а лишь алгоритмом совершенно бездумной машины.

Ирония судьбы была в том, что эту машину все известные ему разумные звали Матерью. Он был рожден практически без цели и хоть каких-либо сил. Служить собеседником, наставником, критиком… чтобы в какой-то определенный момент слиться со своим «хозяином».

Достигнуть «гармонии».

Это бы позволило им измениться, стать сильнее, мочь больше, прыгать выше и побивать драконов с особо прочной чешуей. Здесь тоже была ирония всё той же судьбы — в мире не было ни одной серьезной причины, чтобы становиться сильнее. Тот, другой, который всем управлял, это тоже прекрасно понимал.