Пузатый, огромный, с курчавой бородой начальник отдела снабжения внимательно изучил фотографию на паспорте и заключил:

– Нет, у нас таких сотрудников не было.

– Он такой рыжий.

– Не было рыжих.

Подошли женщины-сотрудницы. Тоже отрицательно покачали головами:

– Не видела.

– Не знаю…

– Э-э, жалко, – вздохнул Баграм. – Он ведь и вас обокрал.

– Это каким образом? – насторожился начальник отдела снабжения.

– По вашим накладным товар получил. На три тысячи рублей.

Бородач аж запыхтел, как паровоз. Лицо его пошло красными пятнами.

Из закутка в углу вылез и подошел к столу невзрачный дистрофичный счетовод. На его лице выступали красные прожилки, пальцы слегка тряслись – судя по всему, этот человек крепко дружил с зеленым змием. Он тоже посмотрел на паспорт и нарочито бодро закачал головой:

– Не было такого у нас. Я бы запомнил такую вражью морду. Точно не было.

– Тебе откуда знать, Трофим? – недовольно покосился на него начальник отдела.

– А чего, у меня глаз нет? – возмутился Трофим, потом вернулся на свое место, уселся на скрипучий венский стул и с деланым равнодушием защелкал счётами.

– Спасибо, мы пошли. – Баграм встал.

– Если мы можем еще помочь… – произнес бородатый начсбыта.

– Да нет. Спасибо, дорогой. Мы сами.

Когда вышли с фабрики, Давид спросил:

– А дальше что?

– Дальше все хорошо. Молодцы мы, что сюда приехали.

– Молодцы? О чем ты говоришь? – удивленно посмотрел на дядю Давид.

– Помнишь того пьяницу, который все восклицал, что никого не видел?

– Помню.

– Так он всё видел. У него на лице написано.

– Да? – с сомнением протянул Давид.

– Да, – заверил Баграм.

Пусть он не оканчивал институтов и не знал высшей математики, но зато отлично разбирался в людях, чувствовал фальшь. Если бы тогда в Ярославль с Ашотом поехал он, а не Давид, то ничего бы не случилось. Потому что он видел жуликов насквозь. Но научить этому искусству никого не мог – это или дано, или не дано. Вон из Давида вырастет со временем хороший воин и опора семье. Может быть, он, способный и смышленый, получит высшее образование. Но дара проницательности ему не видать. А это опасно – ведь можно обмануться в людях, а последствия такого обмана могут сломать жизнь тебе и твоей родне.

– Но он же ничего нам не сказал, – возразил Давид.

– Плохо спрашивали. – Баграм посмотрел на часы. – Рабочий день у них через два часа заканчивается. Успеем пообедать.

– А потом?

– Потом вернемся. За этим самым Трофимом.

– А как…

– Э-э, что ты все вопросы задаёшь? Если бы ты в горах, когда в нас Лесничий стрелял, вопросы задавал, где бы мы сейчас б