* * *

Восход стремительно надвинулся на вершины, чётко высветив их контуры. Скоро и на склонах станет совсем светло. Тогда их смогут засечь наблюдатели. При той цепкости, с которой работает спецназ ГРУ, это очень опасно. Но Азиз знает, куда идёт. Даже за те две недели – восемнадцать лет назад – он научился тому, чего не знали спецназовцы его страны и чем в совершенстве владели советские спецназовцы. Только бы дойти до места раньше, чем их настигнут. Но заслон должен суметь продержаться. Если бы не задерживали «гости», не было бы вообще никаких проблем.

Азиз оглядывается. Он разделил отступающих на пять джамаатов , приблизительно по пятнадцать человек каждый. Два джамаата оставил в прикрытие. Потом, сверху, необходимо будет прикрыть отступление заслона. С пяти разных направлений. Отступающие идут разными тропами. Но все тропы утоптаны. Трудно будет определить, по какой моджахеды отступали, какой пользовались раньше. Только бы восход не поторопился, и дал уйти из пределов видимости.

В первом джамаате в дополнение к основному составу идут гости с двумя сопровождающими и сам Азиз. Отличаясь численностью, они становятся самыми заметными. Спецназовцы могут обратить на это внимание. И потому следует торопиться. Радует, что снег стал на морозце жёстким, – легче идти, но морозец принёс и чистое небо, следовательно, более ранний рассвет. Это внушает опасения, хотя ветер, кажется, крепчает, и может принести тучи. Быстрее бы... Тучи рассвет всегда задерживают...

Вперёд!

3

Первым приезжает не Доктор и даже не ментовская группа захвата, а возвращается Тобако.

С молчаливым любопытством оглядывает компанию. Принимает из рук Пулата рисунок и удовлетворённо сверяет с оригиналом.

– Значит, этот урод сам и пожаловал...

– Ничего... Ничего... Скоро я посмотрю, кто из нас уродом окажется... – «Гоблин», должно быть, с самого детства доволен своей внешностью и потому слегка обижается. – Наши приедут, тут много уродов заведётся... Это я вам обещаю твёрдо...

– Не суетись... – говорит Андрей. – И не хами старшему... Сейчас сюда поднимется специалист по акупунктуре, будешь с ним разговаривать очень вежливо. Это я тебе обещаю твёрдо. Впрочем, он сам тебе всё объяснит... У него после «срока» к ментам особое пристрастие...

Фраза прозвучала, и она вроде бы сообщает «гоблину», что он имеет дело с простыми уголовниками и людьми околоуголовного круга.

– А я вам обоим обещаю, что сам допрашивать вас буду... Лично... Хотя это и не моё дело...

Должно быть, «гоблин» верит, что он связался с какими то обычными бизнесменами, имеющими офис в жилой квартире. Уголовные или не уголовные – это ситуацию не меняет. Он привык к власти, даваемой погонами, и совсем не привык к посторонней власти над собой.

– Для допроса интеллект следует иметь. А какой у тебя интеллект?

– Сохатый приехал? – не обращая внимания на «гоблина», спрашивает Пулат, знающий, кто такой специалист по акупунктуре.

– Они добрались за десять часов. Ангел не жалел машину. Свои крылья, похоже, на капот приладил...

– Добро... Доктор тебе дозвонился?

– Поздно, я уже уехал оттуда...

На улице раздаётся голос сирены.

– Вот вот... Наши уже едут... Будьте готовы... – не может уняться «гоблин», грозит, самодовольно усмехаясь.

Тобако выглядывает в окно.

– Это не ваши... – отвечает с ленцой. – Это «Скорая помощь»... И тоже не к вам... Я думаю, врач вам не понадобится. Скорее, могильщик...

Приходит в себя громила. Старается сесть прямее. Он откровенно не понимает, что с ним произошло, и озирается недоуменно.