— Все вы прекрасны по-своему.

— Да-да, вот только ты пялишься на её сиськи и слюну пускаешь, — Оля, а затем и Лиза больно ткнули тонкими пальцами меня меж рёбер. — Впрочем я сама не могу отвести взгляда…

— Вы о чём?.. Кстати, вы что-то все мелкими стали… Или я выше? — Анна призадумалась и начала изучать изменения в себе, быстро обнаружив, что вместе с ростом, который теперь метр восемьдесят семь, и грудь выросла до четвёртого и теперь это также «фары», смотрящие вперёд.

Не хочется повторяться, но форма и расположение были безупречны. Как и всё остальное… Аня всегда была немного пышнее Лизы, и имела «ноги от ушей». Теперь эти уши улетели в небеса, а за ними и ножки.

Изящная талия переходила в красивые бёдра и круглую попку без грамма лишнего жира. Всё идеально упруго и округло. Зелёные глаза девушки были полны удивления, а красивые ножки поднимались и изгибались, дабы хозяйка убедилась в том, что они великолепны.

Аккуратный носик, нежный подбородок, сочные алые губки… Всё в ней очаровывало. Но повторюсь, у всех разная красота, и все прекрасны по-своему.

Пепельные волосы девушки немного изменились в цвете, и теперь они больше серебряные, чем серые.

— А почему мы всё растём и растём? — поинтересовалась Аня, я лишь развёл руки в стороны.

— Это генетическое стремление к идеалу для своего самца, — услышали мы ответ и увидели Альму.

Арахна выбралась из своего яйца и… почти не изменилась. А нет, вру. Кажется, выше стала, изящнее и грудь немного увеличилась. А ещё у неё отросли длинные чёрные волосы, а глаза стали золотыми. Но последнее, думаю, временно.

— Значит, если бы он был коротышкой… — ужаснулась Аня, Альма повторила мой жест и развела руками в стороны. И в этот момент начало трескаться последнее яйцо… В смысле последнее? А где ещё одно?.. А… Оно укатилось, и я даже догадываюсь, чьё оно…

Из этого же яйца выползла Марина. Она вытянулась до метра восемьдесят девять, и всё, как и прежде, стройняшкой её не назвать. Есть за что подержаться, но и лишнего веса нет.

Талия ярко выражена, бёдра широки, а ножки сочны, но подтянуты. Марина, как и всегда, была хороша. Она существенно омолодилась и может утереть нос юным девицам. Впрочем, Марине вряд ли дашь больше тридцати. Но зрелая красота осталась при ней.

Чёрные волосы достают до земли, губки стали ещё сочнее, а черты лица стали выразительнее и привлекательнее. Чёрные глаза, кажется, стали больше, взгляд голодный, соски набухшие, и ощущаю от женщины жажду продолжения рода…

— Секси милфа, — Лиза показала два больших пальца, а остальные закивали.

— Кушать хочу… — и в этот момент показалась Ева, чем добила Олю.

— Ой, да идите вы все в одно место! — топнула она ножкой, а мы рты пораскрывали.

— Что? — недоумевала Ева. А как мы недоумевали… «Сиськи на коротких ножках», как её называла Оля, вытянулась до метр шестидесяти пяти, стала женственнее и более зрелой на вид.

Каштановые волосы, как и у остальных, доставали до земли, фиолетовые глаза выглядели удивлёнными, ротик с острыми зубками слегка приоткрыт, небольшой аккуратный нос шмыгнул, а грудь четвёртого размера приподнималась от тяжёлого дыхания.

— Ладно, потом узнаю… Сейчас я спать, — она зевнула и, став сгустком энергии, вернулась в сферу души.

— Даже эта коза выше меня… — грустно сказала Оля, но в этот момент из Деревьев стали выглядывать бледные мордашки. А затем, словно призраки, из них выскочили семеро Дриад.

— Я выспалась!

— А я наелась.

— Где мы?

— О! Господин! Он покормит нас?

— Мы ведь сытые?

— Хочу спать…

— Почему мне тяжело ходить?.