Человек был один, он у него было — ружье, которое могло выбрасывать смерть до самого горизонта. И, кроме того, человеку помогали его звери, в ракете работало радио, и он мог если потребуется, позвать приятелей.

Кольцо светящейся смерти окружало Кригу со всех сторон. Это был заколдованный круг, который он не мог разомкнуть, не обрекая себя на еще более страшную смерть, чем от ружья… Да и бывает ли смерть хуже той, что наступает от пули чудовища, и делает затем твою шкуру чучелом для развлечения глупцов.

Несгибаемая гордость поднялась в душе Криги. Гордость старая и горькая. Он не просил многого от жизни. Ему нужно было лишь одиночество в своей башне, чтобы думать долгие думы и создавать небольшие поделки; компания себе подобных в Сезон Встречи, когда после суровой дневной церемонии можно забыться в веселье и найти себе пару, чтобы зачать и воспитать сыновей; редкие походы в поселение землян за товарами из металла и вином — единственными стоящими вещами, привезенными людьми на Марс. А еще он лелеял смутную мечту о возрождении своего народа, чтобы марсиане могли стоять как равные перед всей Вселенной. И ничего более… А сейчас у него собираются отнять даже это!

Крига прохрипел проклятье на человеческом языке и возобновил терпеливый труд. Он делал каменный наконечник для копья, хотя и не ждал от него большой пользы. Сухо шелестел в тревоге куст. Крошечные, спрятавшиеся животные пищали от ужаса. Пустыня кричала Криге о чудовище, шагающем к его пещере. Но Крига считал, что убегать еще рано.

Риордан распрыскал изотоп тяжелого металла по десятимильному кругу, центром которого была старая башня. Сделал он это ночью, чтобы не попасться на глаза случайному патрульному кораблю. Но после приземления такая опасность уже не угрожала ему — он всегда мог заявить, что занимается мирными исследованиями, ищет прыгунов или еще что-нибудь.

Радиоактивное вещество имело период полураспада около четырех дней. То есть, к нему опасно приближаться недели две-три максимум. Времени должно хватить — площадь не велика, а марсианин вряд ли попытается пересечь границу.

Когда пучеглазые воевали с людьми, они узнали, чем им грозит радиоактивность. Зрение, простирающееся далеко в ультрафиолетовую область, позволяло им видеть флуоресценцию, кроме того, они обладали экстрасенсорным восприятием ситуации. «Нет, Крига не побежит, скорее он будет отбиваться, — сделал вывод Риордан, — но в конце концов я загоню его в угол».

Все-таки, чтобы бессмысленно не рисковать, Риордан установил таймер на радиопередатчике ракеты: если он не вернется через две недели, Уисби услышит сигнал и выручит его.

Риордан проверил остальное оборудование. Его костюм, спроектированный для условий Марса, имел небольшой насос, способный сгущать атмосферный воздух до приемлемого давления. Специальное устройство извлекало влагу из выдыхаемого воздуха, поэтому вес припасов на несколько дней не слишком мешал при марсианском тяготении. Всего-то: ружье 45 калибра, конечно, компас, бинокль и спальный мешок — скудное снаряжение! Но Риордан не любил себя перегружать.

На непредвиденный случай у него имелся маленький баллон с замедлителем. Баллон подключался к кислородной системе, и при вдыхании газ замораживал нервные окончания, замедляя общий метаболизм до той степени, при которой человек мог недели жить буквально на глотке воздуха. Этот газ использовался в основном в хирургии, но он спас жизнь не одному межпланетному исследователю, когда вдруг неожиданно отказывала кислородная аппаратура.