– Вы рассудительный молодой человек, – ответил владелец замка прежним добродушным тоном. – Однако вы наверняка устали от дороги, отчего бы нам до завтрака не взглянуть на моих жеребят?

Предложение не очень понравилось Робертену, однако он не подал виду и изъявил согласие.

– Что за фантазия пришла вам в голову, отец! – вмешалась Пальмира тоном избалованного ребенка. – Месье Робертену нужен отдых, а так как он довольно любезно подарил нам несколько дней своего общества, у нас окажется достаточно времени для…

– Вашего совета я не спрашивал, мадемуазель, – перебил ла Сутьер сухим тоном, к которому вовсе не привыкла его дочь. – Извольте идти в дом и посмотреть, все ли готово для приема нашего гостя. Ваш адъютант в юбке, – прибавил он не очень любезно, указывая на Женни, – вероятно, также найдет себе занятия в доме. Мне не нравится, что она вертится вокруг моих жокеев.

– Вернее было бы сказать, что ваши жокеи вертятся вокруг меня, – возразила девушка, нисколько не конфузясь.

– Пойдем, Женни, отец не в духе, – заметила Пальмира с притворной веселостью, – скоро начнется гроза. По счастью, она никогда не длится долго, как тебе известно. Об одном прошу вас, отец, не забывайте, что уже много времени, и ради месье Робертена сократите немного рассказ о родословной ваших питомцев.

Она томно улыбнулась отцу, поклонилась гостю и, взяв под руку Женни, пошла к дому.

– Как странен отец сегодня, – сказала она горничной, когда вернулась в свою комнату. – Боже мой! Не подозревает ли он чего-нибудь?

– С чего ему подозревать, – возразила Женни с сердитым видом, – он, как и его лошади, порой лягается, вот и все.

– Разве я не запретила тебе раз и навсегда… Ну полно, Женни, перестань дуться. Что бы ты ни говорила, а папа сегодня не в своей тарелке. Не мог ли он в самом деле видеть или слышать что-нибудь?

– Ничего он не мог ни видеть, ни слышать, в противном случае он начал бы с того, что убил бы нас обеих – это его привычный образ действий. Повторяю вам, он находится в самом обычном своем состоянии – забывает дочь и дом ради конюшен и лошадей.

Пальмира вздохнула: в злой насмешке швеи была серьезная доля правды.

– Женни, – продолжала она, помолчав минуту, – как тебе этот молодой человек?

– Немного глуповат. Он, очевидно, из той породы людей, которые созданы быть мужьями.

– Ступай прочь от меня, Женни, ты просто невыносима! – воскликнула Пальмира, потеряв терпение.

Прогулка

Поведение дочери сначала удивило де ла Сутьера, а потом привело в восторг. «Отлично, – подумал он, – как хорошо я поступил, не наделав шума! Все уладится. Пальмира, по-видимому, старается овладеть сердцем Робертена! Решительно, интрига с Бьенасси – не что иное, как ребячество, вздор, не стоящий внимания, а так как я теперь предупрежден, то найду средство прекратить ее. Терпение, дела еще пойдут по-моему!»

Подобные размышления вернули ему обычную веселость. К концу завтрака он сказал гостю:

– Как мы проведем день, Арман? Я со своей стороны предлагаю прогулку втроем. Погода благоприятствует, берега нашей речки очень живописны. Что вы скажете об этом предложении?

– Оно мне очень нравится, особенно если вы согласитесь на него, – обратился он с последними словами к Пальмире.

– Прошу покорно! – захохотал де ла Сутьер. – Итак, мы отправляемся через час, а пока я буду следить, как объезжают лучшего из моих жеребцов.