– Винс!

Он поднял глаза и увидел, что Чарли направляется к выходу на стоянку. При этом она бросила в его сторону тот же знакомый, чуть недовольный взгляд.

– Мы уже все закончили. Можно ехать домой.

– Прости, – буркнул он и сунул руку в карман, отыскивая ключи от машины.

– Ты меня совсем не слышишь.

Только не надо вот этого. Чарли была убеждена, что Винсу требуется слуховой аппарат. И это превратилось у нее в навязчивую идею. Да, он включал звук очень громко, когда смотрел футбол по телевизору, но чего еще можно ожидать, когда тебе исполняется восемьдесят лет? Слуховые аппараты стоили очень дорого, а деньги им давались нелегко, и потратить их можно было на более необходимые вещи.

– Я не слышал тебя, потому что витал в облаках, – объяснил Винс, открывая ей дверь на улицу. Нужно срочно менять тему разговора. – Ты была неотразима.

– Ты так считаешь? – взволнованно спросила Чарли. – Я не совсем была уверена в том, что именно им от меня нужно. А потом… Ты слышал, как я сказала «задница»?

– Громко и отчетливо.

– Боже мой! Они обязательно оставят этот момент в передаче. Гарантирую. Кстати, Джоан звонила?

Винс проверил сообщения на мобильном телефоне, чтобы выяснить, был ли сегодня звонок от внучки.

– Нет, но ты же помнишь, она предупреждала нас, что, скорее всего, не сможет позвонить до завтрашнего вечера.

– Я знаю. Просто мне не терпится увидеть ее и поговорить.

– Она обещала остаться в городе на месяц. Значит, мы с ней еще успеем и увидеться, и наговориться.

– Боюсь, она не понимает, что происходит с Донни, покачала головой Чарли. В этот момент Винс с помощью дистанционного пульта открыл дверцу автомобиля.

Винс обожал новую технику и считал это маленькое устройство величайшим после персонального компьютера достижением человечества. Он каждый день с нетерпением ожидал новых открытий в мире высоких технологий.

– Она все прекрасно понимает, Чарли. Она же разговаривает с ним по телефону, – заметил Винс, открывая жене дверцу автомобиля.

– Говорить по телефону и видеться лично – разные вещи.

– Ну, теперь она здесь, значит, они обязательно увидятся. И может быть, она поговорит с ним и убедит его перестать корчить из себя дурака и снова начать принимать лекарства. – Винс удостоверился в том, что дверца не защемит полу длинного пальто жены, закрыл ее, обошел машину и сел на водительское сиденье.

– Это ты во всем виноват, – рассмеялась Чарли, когда Винс устроился за рулем. Ее улыбка до сих пор действовала на него обезоруживающе. – До встречи с тобой я и думать не могла о том, что можно произносить слово «задница» на людях. Не говоря уж о телевидении. – Она немного помолчала и добавила. – Как ты думаешь, они вырежут этот кусок?

Он посмотрел на нее поверх солнцезащитных очков. Они прожили вместе более пятидесяти лет, и часто ему не нужно было произносить слова, поскольку жена и без того прекрасно его понимала. Она знала, о чем он думает, а он мог с точностью сказать, какой будет ее следующая фраза.

– Что ж, очень плохо, – покачала головой Чарли. – Но я сказала правду. Меня спросили, и я ответила.

– Ну и хорошо, – пожал плечами Винс, заводя машину.

– Я беспокоюсь не об этом, – заявила Чарли, чуть заметно хмуря брови.

Вот теперь он вряд ли разрядил бы обстановку, если бы рассмеялся. Даже улыбка грозила опасностью, поскольку вызвала бы у Чарли реплику: «Винс, не смейся, это очень серьезно», – или что-нибудь вроде: «Я знаю, что ты так не считаешь, и все же я никогда не волнуюсь».