Девушке показалось, что дядя отнесся к ней очень благосклонно, вот только ухаживал не совсем по-родственному. Или ощущения обманывали Сашу, подбрасывая в растревоженное воображение пламенеющие угольки потаенных девичьих фантазий…

Она изо всех сил старалась держать себя уважительно и несколько холодно, а он шутил и называл ее Снегурочкой.

— Саш, — услышала она словно издалека голос Костика, — я все думаю о том, кто мог написать это письмо, но так ничего и не придумал. Ты как считаешь?

— Я тем более не знаю…

— Странное письмо, согласись.

— Может быть, на месте все разъяснится.

— Ага, — усмехнулся он, — «доброжелатель» встретит нас и тут же признается.

— Не признается, конечно, но мы сами можем что-то понять.

— Ну-ну.

— Давай поедем ко мне, а от меня уже сразу к дяде.

Он согласно кивнул.

Александра жила в маленькой однокомнатной квартире на последнем этаже высотки. Ей нравилось, что выше только голуби, чердачные коты и облака.

«Не люблю, когда над головой кто-то топает», — говорила она.

До полуночи они сидели у Саши на балконе, пили чай с лимоном и мармеладом, источающим аромат яблок и дыни. Саша грызла сушки и смотрела вдаль невидящим взглядом.

— Ты чего такая? — не выдержав, спросил Костя.

— Думаю…

— О чем?

— Что луна похожа на дольку лимона…

— Что это тебя на романтику потянуло? — усмехнулся он.

— Сегодня второе июня.

— Ну и что?

— День мученика Фалалея.

— Что-то я тебя никак не пойму… — Теперь он смотрел на нее озадаченно и с тревогой.

— Когда я была маленькой, меня часто отправляли к двоюродной бабушке в деревню.

— Тогда многие дети летом в деревне отдыхали.

— Ага. Рядом с нами жила баба Вера, и было ей лет сто. На Фалалея рано утром она выходила за ворота и набирала в подол придорожную пыль.

— Это, наверное, от старости, — обронил Костя.

— Дурак ты! — беззлобно усмехнулась Саша — Примета такая народная. Пыль эту баба Вера несла на огород, высыпала на грядки с огурцами и приговаривала: «Сколько пылинок в моем подоле, столько огурчиков на грядке».

— Да?

— И представляешь, у бабы Веры всегда огурцов было больше всех в деревне.

— Может, земля плодородная…

— Нет, я за ней наблюдала, но слов не слышала. Потом набралась смелости и спросила, чего она шепчет и зачем. Она и поделилась со мной секретом. На следующий год и я так же сделала.

Костя расхохотался.

— Ну ты даешь!

— Можешь не верить, но у моей бабушки тоже в тот год много огурцов уродилось.

— Я верю тебе, Саша, но пойдем лучше спать.

— Пойдем, — согласилась она и стала медленно собирать посуду.

Он помог ей на кухне, а когда они легли в постель, обнял и поцеловал в губы. Но Саша не проявила энтузиазма. Она осторожно высвободилась из его объятий и пробормотала:

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — отозвался он с сожалением.