— Андрюшка!.. — закричал Зайцев и встал на ходу во весь рост.

Станишевский увидел его, слабо помахал рукой и улыбнулся.

Рядом грохотали танки и самоходные орудия. Стоял рев моторов, лязг гусениц, и голос Зайцева тонул в этой железной какофонии. Но он продолжал орать, толкал Санчо Пансу в спину, заставляя его приблизить «виллис» вплотную к медсанбатовскому «доджу». Санчо Панса сделал невозможное — он почти притер свою машину к машине Мишки Рыжова. Оставался зазор в несколько сантиметров. Любое неосторожное движение рулем — и столкновение было бы неизбежным. Но и Санчо Панса, и Мишка понимали важность момента. Кося друг на друга тревожными глазами, они вели свои автомобили словно по воздуху.

— Зря вы так, товарищ майор! — надсаживаясь, кричал Зайцев Васильевой. — Зря!.. Надо бы Андрюху в госпиталь! В госпиталь, говорю, надо!..

— Не отдам! — крикнула ему Васильева. — Никому не отдам! Сама вылечу!.. Для себя лечить буду!

— Нельзя так, товарищ майор!..

— Можно, Валерик! Можно!.. Только так и нужно, Зайцев!

Так они и катились на запад: санитарный «додж» передом, комендантский «виллис» — задом...

До Победы оставалось еще тридцать девять дней.