|
Так легко, так свободно видеть пути, уходящие вглубь от дороги проторенной. Где-то спрятаны знаки признаний, достигшие в полном согласии того, кто еще сохраняет присутствие туч. О великий Крамомутройдэнсва! Тебя призываю на помощь к себе в этот час благодатный! Мечтаю делить свое счастье с тобой, укрепляя присутствие духа лишь им, этим счастьем, которому равных тут нет и пока что не будет. Здесь скалы таращатся вверх и любуются сонным зерцалом небес. Эти тучи вчера ночевали на этих вершинах, а нынче спешат в камень света. Спешат туда, где стремленья бывают возможны на уровне знаков летящей зари. И желать тишины можно просто слегка лишь касаясь пустот направлений, что могут додумать великое в малом, а малое в самом великом. И только волненье еще продолжает чуть дольше обычного видеть в себе восхваленье былых этих радостей. Тут по дороге понять красоту только мира вот этого ты, Крамомутройдэнсва, способен. Тебя превозносят, тобою живут. И с тобою делить бесконечно готовы все радости этого мира все те, кто легко растворяется смехом в изгибах зеркал. На пороге все так же искрятся прозрачного времени знаки. Растворяется облако краски в пустом пространстве. Кто-то видит способность понять эти вещи в предметах. Былое притворяется мягким в видении. И силы твои, о могучий Крамомутройдэнсва, могут долго еще растворять в пустоте эти знаки, от которых слетают на облаке сонные звуки былых обещаний. За дорогою водится вечер, роятся в нелепости шумные эти открытья, от которых проявлены нынче прогулки по воздуху. Каждому дню тут назначены смелые символы верхних полетов на краешек неба. Здесь легко познавать тишины обещанья. Роятся во мгле знаки вечного юга, свистящего ветром своим над пустыми зарницами севера. Где-то притвориться готов мягким инеем искр сухой перезвон. Тут увидеть легко продвиженье по вечному кругу былых отношений, направленных в сторону снов, отдохнувших от мягкого света. Для тебя, Крамомутройдэнсва, я песню исполнить готов на любом языке и на музыку тоже любую. Солнечно в мире бывает, когда подступают лучи. И все ближе оставлены этим дыханьем все таинства доброго мира, от которых легко вылетать по любым направленьям. Пусть кто-то станет делать весь мир тишиной. И окутывать можно тут будет дыханьем грядущего самое лучшее. Нечто вдруг объявится видимым краем по свежести ветра. Теперь тишиной вдруг взовьются слова по пустым берегам. Это слышится голос убежавшего в прошлое знака зари. Навсегда кто-то выдал плоды неприступные замыслам. Кто-то придумал рассмотреть этот мир в его первой стихии. Застыли дороги былого. Спрятаны звуки за знаками, тьма затаилась за светом, облако спрятало небо туда, откуда нет выхода больше и больше не будет уже никогда. Кто-то хотел осмотреться чуть дальше и глубже. Последние сумерки мягко легли на пустое пространство. Сделали свет и пустые слова. И все для тебя, о могучий в желаньях своих Крамомутройдэнсва. Схожие скалы посмотрят на волны, станет причудами сна повседневность, летящая с кручи наружу. Будут запутаны знаки сомнений. Движенье под символом бури вдруг перейдет тишину на крутых поворотах.
И будет чуть дальше неба веселого прыть. Как-то сразу все вдруг откликнется. Станут короче систем переезды. Их перелеты покажутся чем-то таким, что позволит выдавить нерв из почти посторонней души. Для тебя, Крамомутройдэнсва, сделана эта дорога в величье почти потерявшего веру в себя, убежавшего к прошлому теплого моря, что-то нашедшего все же.
Представление на пятнадцатое апреля Закройте глаза. Вам предстоит мысленная прогулка по весеннему лесу. Только прежде всего вам нужно представить, что вы едете в почти пустой утренней электричке. За окном уже рассвет. Вы видите едва освободившиеся от снега поля и луга, в редких перелесках снег еще лежит, но уже совсем почернел. Чудесное время! А вот электричка прогрохотала по мосту – посмотрите на реку: по берегам снег еще виднеется, но от льда река уже давно освободилась и радостно несет свои хладные струи к дальнему морю, настолько дальнему, что вы даже не знаете, к какому именно. |
