Гастарбайтер не последовал этому совету. Он крякнул, взвалил тяжелую коробку на плечо и куда-то ее понес.

Полина хотела выбраться на волю, но не успела: грузчик опустил коробку на пол и остановился, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.

Полина выскочила из коробки, как чертик из табакерки, не задумываясь о том, какое впечатление на окружающих произведет ее появление.

Она оказалась в каком-то подсобном помещении. Вокруг были сложены штабелями всевозможные ящики и коробки, среди которых стоял унылый таджик средних лет.

Увидев Полину, таджик побледнел, отступил к двери кладовки и испуганно вскрикнул:

– Шайтан! Исчезни, я тебя очень прошу, я тебе ничего плохого не делал! А что у меня справка просрочен, так это я не виноват… я в тот день болел…

Полина скорчила зверскую рожу, несчастный гастарбайтер позеленел от страха, сравнявшись с цветом обоев, и отступил к самой двери. Полина тем временем огляделась по сторонам, пытаясь понять, куда ее завезли в коробке из-под чипсов.

Это была типичная подсобка еще одного ресторанчика, причем у Полины возникло смутное ощущение, что она здесь уже была, и не раз. Впрочем, подсобки в ресторанах похожи одна на другую, как близнецы – стеллажи, шкафчики, полки с посудой, на самом видном месте – прошлогодний рекламный календарь…

Стоп! А вот календарь-то очень знакомый! На нем изображена хорошенькая китаянка в расшитом пионами халате, а рядом с ней – огромный золотистый цветок…

Ну да, золотая хризантема – так и называется этот китайский ресторан, в котором Полина часто бывала и владельца которого хорошо знала. Звали этого пожилого степенного китайца Ли Ван Чи, но когда-то давно пожарный инспектор Свириденко, которому было трудно выговорить китайское имя, назвал старика Иванычем, и это имя приклеилось к нему намертво. Так что теперь даже завсегдатаи ресторана говорили не «пойдем в «Золотую хризантему», а «пойдем к Иванычу».

Кстати, ресторан этот был популярный, и даже в нынешние времена, когда продвинутая публика предпочитает японские и итальянские рестораны, столики в «Золотой хризантеме» не пустовали. Причин этому было много, но две, несомненно, главные: отличная кухня и обаяние Иваныча, который всех посетителей встречал как родных, а завсегдатаев узнавал в лицо и звал по имени-отчеству.

Когда Полина составляла свой первый справочник, она взяла за основу, так сказать, географический принцип – у нее был раздел ресторанов французской кухни, раздел итальянской, разделы греческой, испанской, японской, среднеазиатской. Раздел китайских ресторанов тоже, разумеется, был, и под первым номером в этом разделе стоял ресторан «Золотая хризантема».

Узнав заведение, в которое попала, Полина почувствовала себя немного увереннее. Она направилась к двери, которую загораживал перепуганный гастарбайтер…

И как раз в этот момент за его спиной возник невысокий пожилой китаец в теплом вязаном жилете.

– Что за шум, Мустафа? – строго спросил он таджика. – Почему не лаботаешь? Почему машина не лазглужена?

– Здесь шайтан, Иваныч! – отозвался тот. – Она коробка сидел, я коробка принес – она выскочил…

– Что ты несешь, Мустафа? – оборвал его хозяин. – Какой еще шайтан-майтан?

И тут он увидел Полину.

Выражение лица его мгновенно переменилось. Он повернулся к гастарбайтеру и шикнул на него:

– А ну, чтобы я тебя ближайшие полчаса не видел!

Таджика словно ветром сдуло, а Иваныч прикрыл дверь кладовки и задумчиво проговорил:

– Здлавствуйте, Полина Геолгиевна. Какими судьбами вас сюда занесло?

– Здрассте, Иваныч… – смущенно отозвалась Полина, – Ну вот, знаете, проходила мимо, и что-то вдруг захотелось мне баклажанов в кисло-сладком соусе…

– Вот как? – протянул китаец.