И это все?   спросил Аот. На мгновение боевая магия, хранящаяся в копье Аота, заставила кончики копья засиять красным светом.   Похоже, эти Предписания не спасли многих драконов от смерти. Включая тебя.

Аласклербанбастос взмахнул кожаными крыльями, и Цера учуяла запах гнили. Грязь, покрывавшее тело, источала запах могильного холода.

  Правила не запрещают дракону сражаться с другим драконом, если один бросает вызов, а другой его принимает. И ты наверняка знаешь, как мы с Чазаром ненавидим друг друга.

  И как только ты согласился выйти и сразиться, твоим драконам не оставалось ничего другого, кроме как пойти за тобой,   сказал Гаэдинн с усмешкой.   Им не повезло.

  В какой то степени   да,   сказал синий дракон.   Не думайте, что вы действительно можете понять Предписания. Для этого требуется не только интеллект дракона, но и долгие годы обучения.

Улыбка Гаэдинна стала шире.

  Я полагаю, это означает, что ты их тоже не понимаешь. Вам всем пришлось довериться словам Бримстоуна, дабы понять истинное значение Предписаний. Занятно.

Без малейшего рывка, выдавшего бы его намерения, и быстро, подобно жалящей гадюке, несмотря на сломанные кости и изодранные крылья, Аласклербанбастос вскарабкался на край ямы. Когда он набросился на Гаэдинна, то обнажил свои клыки, по длине напоминающие короткие мечи.

Лучник отпрыгнул назад, и клыки рептилии сомкнулись на пустоте. Гаэдинн выхватил из колчана стрелу, продолжая отступать. Но каким бы проворным он ни был, драколич был быстрее и сократил дистанцию, прежде эльф успел натянуть тетиву к уху. Дракон поднял переднюю лапу, чтобы растоптать лучника.

Аот проревел слово силы, и острие его копья вспыхнуло пламенем. Он вонзил его в шею Аласклербанбастосу, и дракон замер.

Однако это длилось лишь мгновение. Затем быстрым, извилистым движением, вызывающим недоумение, он одернул шею от жалящего жара и повернул свою клиновидную голову, увенчанную оборками, на Аота. В пасти дракона замерцал белый свет, и воздух наполнялся запахом надвигающейся бури, свидетельствуя о намерении дракона выпустить молнию.

В то же мгновение Церу окружило золотистое сияние, и она воткнула в черный камень неосязаемый стержень света так, будто это был кинжал. В отличие от своих товарищей, она не зарабатывала на жизнь войной и сражениями, и не реагировала на угрозы так же быстро, как они, но испытания последних нескольких недель обострили ее рефлексы, а Аот и Гаэдинн выиграли достаточно времени, чтобы Цера могла применить священную силу Владыки.

Аласклербанбастос вспыхнул и содрогнулся. Его агония сотрясла землю, и Аот и Гаэдинн, немного пошатываясь, отступили, дабы случайный взмах крыла или хвоста не раздавил их, даже если дракон и не хотел делать этого.

Часть Церы хотела позволить огню гореть, пока драколич не превратится в пепел. Любой другой Владыка чувствовал бы то же самое. Но, помня о своей цели, она сделала спокойный вдох и взмахнула своей позолоченной булавой. Пламя погасло.

В этот момент со звездного неба спустились две крылатые фигуры. Это были Джет и Эйдер, грифоны Аота и Гаэдинна, спешившие на защиту своих хозяев.

Мрачный, как и его имя, Джет остановился. Он имел психическую связь с Аотом, и Цера предположила, что Аот использовал ее, чтобы приказать грифону не атаковать. Джет крикнул Эйдер, и другой грифон тоже остановил пикирование.

Аласклербанбастос растянулся на земле. Его тело дымилось, а чешуйки шипели, как бекон на сковороде, наполняя теплый летний воздух неприятным запахом.

  Мы можем продолжать так всю ночь.