— Это печать наследника Гуннериха. А я — его граф.

— О, господин! — Парень попытался вскочить, но Саша быстро схватил его за руку:

— Сиди! Я же сказал, никто тебя никуда не потащит. Гундмунд так Гундмунд. Ну заставил, бывает… Теперь же просто спокойно отвечай на вопросы. Готов?

— Да, господин.

Александр ухмыльнулся и, понизив голос, вкрадчиво сообщил:

— Я знаю, что ты знаешь кое-что о тех людях, что когда-то давно были связаны с заговорщиками.

— О господин! Я ведь тогда был несмышленым ребенком и…

— Ты знаешь тех, кто знает. Назови мне их! Ну!

— Но… — Круглое лицо парня исказила гримаса ужаса.

— Кое-кого я уже знаю и сам, — с угрозой прошептал королевский граф. — И если ты будешь молчать… Поверь, у меня хватит полномочий разнести ко всем чертям эту таверну и содрать с тебя кожу. Ну! Дела прошлые, кому сейчас они интересны? Говори!

— Я не знаю… Но может знать старик Селевдр, банщик. Его термы…

— Я бывал в его термах. Что, старик еще жив?

— Да, уцелел как-то…

— Господин! — зловещим шепотом вдруг вмешался в беседу Маргон. — Вон тот бородач уже три раза заглянул в дверь. Следит? Подслушивает?

— Хм… — Саша с сомнением покачал головой. — Следит, говоришь?

— Все же я пойду проверю?

— Давай.

Старик Селевдр, Селевдр-банщик. Именно в его термах когда-то служила Арника… Катя-Катерина…

Воспоминания внезапно нахлынули на Сашу, словно огромная горячая волна. Катя… сын Мишка… Господи, скорее бы выбраться отсюда, скорее!

— Так что Селевдр? Что ты о нем знаешь?

— Ничего особенного, господин. Он вдовец. В его термы ходил мой старый хозяин, впоследствии… Господи! — Парень размашисто перекрестился. — В тех термах как раз заговорщики и собирались! Тогда всех взяли, всех слуг из таверны, кроме меня. По малолетству и худородности я уж никак на заговорщика не тянул.

— Селевдр… — тихо промолвил хевдинг. — Что ж его самого-то не взяли?

— Так он, может, и ни при чем — просто банщик. Или… — Умбонец вдруг ухмыльнулся. — Или очень даже при чем: вовремя сообщил куда надо. Сейчас же никто ничего не знает, верно? Ведь тех, кто особо рьяно травил заговорщиков, потом тоже… того… Излишняя резвость не может не быть подозрительной.

«Умный парень! — неожиданно подумал молодой человек. — Ишь как рассуждает… И между прочим, совершенно правильно».

— Что ж, — Александр вынул из кошеля солид, поставил на ребро, щелкнул пальцем. Золотой кружочек завертелся, Саша прихлопнул его ладонью и рассмеялся. — Он твой! Надеюсь, ты больше ни про кого не забыл?

— Так я больше ни про кого и не знал, господин. — Умбонец и не пытался скрыть радость.

— Смотри! — вставая из-за стола, предупредил хевдинг. — У нас есть возможности многое о тебе узнать.

— А я что? Я ничего. Я всегда согласен… Рад услужить…

Парень с поклонами проводил грозного посетителя до самой двери. И вдруг схватил за рукав:

— Господин! Еще забыл сказать. Есть одна старуха, Гарпигона, торговка рыбой — она когда-то служила у Селевдра в термах.

— Старуха рыбница?!

Гелевк ухмыльнулся:

— Конечно, она не ублажала гостей — прибиралась, помогала покойной хозяйке готовить.