Идею освоения неведомых — как казалось тогда — регионов поддержал и Государь Император Николай II, еще не забывший свое полукругосветное плавание вкруг Юго-Восточной Азии на броненосном крейсере «Память «Азова». Еще бы! — в глубине души он был моряком, с честью и достоинством носивший военно-морскую форму и гордился чином капитана 1-го ранга.

Идея освоения Земли Санникова досталась Государю как бы в наследство от его отца Императора Александра III, который благословлял изыскателей, — ведь их самоотверженными трудами и усердным старанием Российская империя прирастала без войн и завоеваний чужих земель. И было бы огорчительно, если бы на увиденной и почти открытой русским путешественником Санниковым земле первым бы взвился флаг иного государства.

Особо об этом ратовал академик от географии Петр Семенов-Тян-Шанский. «Недалеко уже то время, когда честь исследования… Земли Санникова будет предвосхищена скандинавами или американцами, тогда как исследования этой земли есть прямая обязанность России».

После этого заявления в прессе начальник имперской разведки граф Александр Георгиевич Канкрин, взяв папку, в которой были собраны необходимые документы и информация о резидентуре Ордена, уведомил Государя Императора, что академик Семенов постоянно информирует недругов о планируемых в Сибири и на Дальнем Востоке империи исследованиях, финансируемых правительством. В последнее время академик, посчитавший, что в ответ на его важные донесения руководители Ордена не предпринимают никаких мер, чтобы подстегнуть их к решительным шагам, стал делать некоторые официальные заявления, примером чему служат приведенные выше слова. Государь, внимательно выслушав своего генерал-адъютанта, сказал:

— Ну-с, граф, ваши предложения?

— Я уверен, ваше императорское величество, что Орден не остановится ни перед чем, чтобы превратить нашу священную землю Сибири и Дальнего Востока в свою вотчину. Поэтому с учетом сложившихся обстоятельств я предлагаю продолжить начатую нами под Вашим руководством работу и продолжать дезинформировать Орден. Ничем себя не выдавая по поводу этих высказываний академика и других.

— Ну что ж, граф, продолжайте работать. И подготовьте материалы о том, какова реакция наших друзей за рубежом в отношении моих мирных инициатив.

ИНТЕРВЬЮЕР: — Согласитесь, что обвинение известного в обществе человека, уважаемого ученого, академика Семенова-Тян-Шанского по сути в государственной измене выглядит голословным?

ПРИЗРАК: — По этому поводу можно сказать следующее (подходит к полке с книгами и почти без раздумий снимает внушительный том). …К примеру, в истории советской науки был ученый в области механики, нефтяного дела и геофизики, — прямо-таки суперученый Леонид Самуилович Лейбензон (и подобных ученых в СССР будут десятки, а то и сотни тысяч!). Сточки зрения советской науки, это один из самых выдающихся ученых в своей области. Но этого ученого изгнали с преподавательской работы в «царском» Московском университете за элементарную безграмотность (как и его сотоварищей), ибо в курсе лекций и исследований почти каждый еврейский деятель науки не выходит за рамки Талмуда. Зато советские историки науки вписали в его биографию, что оттуда он ушел вместе с другими учеными в знак протеста против реакционных действий Министерства просвещения. Или (листает) вот пример из официальной биографии Ломоносова: «…антинародная политика правящих кругов русского дворянства привела к засилью иностранцев в Академии наук, которой фактически руководил советник академической канцелярии И. Д. Шумахер» (кстати, немецкая фамилия пишется: Шуммахер!); там же: «…как и многие другие иностранцы, проникшие тогда в

Россию, он презирал русскую культуру и противодействовал ее самостоятельному развитию».