Я усмехнулся.

– И тля. Не успеваю её убирать.

Рука Томаса поглотила мою.

– Приятно снова тебя видеть, Мэйсон. Спасибо за обед и за прекрасное вино. Тем не менее, в следующий раз никаких исчезновений для оплаты счета.

Я торжественно пожал ему руку.

– Просто опередите меня.

Он засмеялся и понизив голос сказал:

– Ты знаешь, они обставят нас обоих.

– Ага. – Я улыбнулся, глядя на обнимающихся мать и дочь, и сам обнял Андреа. – Спасибо за приглашение. Я благодарен вам за то, что вы позволяете мне вторгаться в ваше общение с дочерью.

Андреа продержала меня в объятьях чуть дольше, чем необходимо.

– Это удовольствие для нас, Мэйсон. Мы практически считаем тебя членом семьи.

Мы вышли из ресторана и тихо прогуливались вместе с ними по улицам Санта-Фе. Мы быстро достигли Рыцарского Зала и отказались ещё от одного предложения присоединиться к родителям Джанеллы за кофе. Пока мы шли по коридорам, Джанелла обхватила мою руку и положила голову на моё плечо.

– Ты ведь понимаешь, что я поговорю с матерью, правда?

– Нет необходимости, она ведет себя как любая другая мама. Было бы интересно посмотреть, как она и моя мама сошлись бы.

По телу Джанеллы пробежала легкая дрожь.

– Я не уверена, что я сама готова с ней встретиться.

– Моя мама в тебя просто влюбится.

– Это ты уже говорил. Ты также говорил, что у неё куча детей и она работает биологом в заповеднике, которым управлял твой отец. Она посмотрит на меня и с одного взгляда решит, что я неженка.

– То, что ты неженка не так уж плохо, ведь нежные у тебя все нужные места.

– Какой льстец. Ты думаешь, сможешь этим чего-то добиться?

Я улыбнулся.

– Этим и ещё тем, что отдал тебе за обедом половину своего десерта.

Она облизала губы.

– Ах, да, галантность под огнем противника. Это действительно заслуживает награды и я думаю, я знаю как раз подходящую.

Утром я проснулся, ощущущая себя полностью вознагражденным, хотя и не полностью отдохнувшим. Мы решили не завтракать, не считая немного кофе, сварившегося, пока мы были в душе. Мы сделали крюк, забежав в покои Джанеллы и она переоделась, после чего оба явились в ту же комнату для совещаний, в которой провели так много времени двумя днями раньше.

Несса и Консуэла уже были на месте и я заметил следы присутствия Вроксли.

К нам присоединилась пятая особа и я немедленно низко и уважительно поклонился.

– Коничи-ва, Курита Кицуне-сама.

Мужчина вернул мне поклон, при этом верхний свет отражался от его бритой головы. Традиционная японская одежда, которую он носил, говорила о его корнях в Синдикате больше, чем слегка миндалевидные глаза. Азиатскую форму глаз можно было легко не заметить, так как серым цветом они здорово напоминали глаза Виктора.

Что было совершенно естественно, поскольку Кицуне Курита был сыном Виктора от Оми Курита. Кицуне родился, когда Виктор был в домашних мирах кланов и его рождение было скрыто от отца, по его возвращении. Хотя многие уверены, что Виктору было известно о сыне, они никогда не встречались до того момента, пока Кицуне, удостоенный ранга рыцаря Республики, попросил, чтобы его посвящение провел «тот, без кого я был бы никем». Девлин Стоун и остальные решили, что имеется в виду один из его дядьев, Хохиро или Минору Курита, но он обратился к Виктору. «Отец, я хотел бы принять эту честь из твоих рук.»

Это откровение вызвало неслабые волнения в Марке Дракона Федеративных Солнц, где пропагандисты превратили Оми в суккуба, соблазнившую Виктора с дьявольскими целями.

Однако ещё большие сложности возникли в Синдикате Драконов, где определенные реакционные элементы хотели выдвинуть Кицуне в качестве соперника действующему координатору, Хохиро.