Когда водитель завел машину в торговую часть промышленного района, он начал разговаривать очень осторожно. Мне было ясно, что лет тридцать назад здесь проводили перепланировку, переоборудовав заводские помещения в жилые дома, пытаясь завлечь обеспеченных людей, но они направились вместе со своими деньгами куда-то в другое место, предоставив району возможность медленно разваливаться.

Я сказал ему выкинуть меня в квартале к югу от заведения под названием «Лопнувшие яйца». Мы миновали его, развернулись и объехали квартал с другой стороны. Пока мы проезжали, он инстинктивно увеличил скорость, что я счел хорошим знаком. Красовавшийся на вывеске яйцеобразный посадочный корабль класса «Юнион», вспоротый бешеным огнем противника, сказал мне, что я нашёл притон того самого сорта, который искал.

Водитель поворчал по поводу отсутствия чаевых, но я только фыркнул. Выданный им комментарий на китайском касался только моей наследственности и здесь его повторять не обязательно. Он злобно вдавил ускорение, а я сделал выразительный и неприличный жест в его направлении.

Такси завернуло за угол, а я обратил своё внимание на бар. Я немного порассматривал «Яйца» и не заметил большого количества входивших или выходивших людей. Что я заметил, так это шевеление в окне четвертого этажа здания через улицу. Как я понял, это тяжко вкалывали орлы Нимейера из Управления Общественной Безопасности. То, что я забрел в «Яйца» так скоро по-сле проведенной им со мной разъяснительной беседы подвергало меня риску его повторного визита, так что следовало быть осторожным.

Я прошел вниз по кварталу и вошёл в кабак. Дверь открывалась в небольшой коридор из гофрированной стали, вынуждавший повернуть налево, сделать три шага, затем повернуть направо. Я был уверен, что во время этой короткой прогулки меня на втором повороте просканировали насчет оружия. В то же время я не видел никого, кто мог бы меня остановить, если бы я оружие имел. Мои глаза ещё недостаточно привыкли к темноте, чтобы я мог искоса заметить нет ли где следов перегородок, способных внезапно опуститься и блокировать вооруженного человека, но я бы этому не удивился.

«Яйца» выглядели так, будто когда-то были универмагом, потому что глубина заведения была намного больше, чем ширина, а высота – намного больше, чем нужно. Тут было четыре барных стойки, самая большая из которых была в ближайшем левом углу. Остальные располагались в правом углу, на середине правой стены, а также немного дальше по левой. Бармен с последней обслуживал парней, игравших в карты. В правом дальнем углу находился головизионный проектор, наигрывавший старые музыкальные программы головидения. В данный конкретный момент на нём волчком крутилась крошка Бекки Шоу. Очевидно, они не были в курсе, что она давно пропала с экрана, успела после этого повзрослеть и теперь, когда её снова стали раскручивать, выступала как Ребекка.

Я постоял в дверном проеме и почувствовал, что глаза посетителей просканировали меня куда тщательнее проверки на входе в это горячее местечко. В «Яйцах» было, наверное, около сотни человек, не считая персонала, и, по крайней мере, половина из них выглядела довольно смертоносно. Они прикидывали кто я: проблема, возможный союзник или, всего вероятней, потенциальный покойник.

Я дал им хорошенько меня рассмотреть, после чего прошёл к барной стойке. Ко мне подошла бармен и вопросительно на меня посмотрела. Я ткнул в неоновый знак.

– Такое правда есть? Я возьму.

У стоявшего слева от меня крепко скроенного кадра в безрукавке затряслись плечи, когда он захихикал в своё пиво.

– Единственный способ получить «Тимбиквийское темное» в этом месте – это выпить его где-нибудь ещё и выссать здесь.

Я посмотрел на него.

– Ты понимаешь, что больше похож на обезьяну, чем на человека?

То ли в нем было слишком много пива, то ли слишком мало мозгов, но ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я пытаюсь его оскорбить.