Чигирин на Тясмине, устроенный Михаилом Хмельницким, прибывшим на опасную южную Украину, кажется, с Волыни или Галичины, стал родовым гнездом его гениального сына, но погиб, не дожив до своего столетия. После смерти Богдана Великого кровавый военачальник Речи Посполитой с черной, как грязь и его душа, фамилией выбросил кости героя из могилы в чигиринском Субботове, зная, что они не могут ему ответить. Максим не раз бывал на Богдановой горе в Чигирине, дыша неистребимым на Черкащине казацким духом и восстанавливая в своей исторической голове образы Украинской революции XVII века. Максим мечтал восстановить прошлое Богдана Великого и его рода во всех мельчайших подробностях. Он хотел рассказать об этом великолепном и отчаянном герое людям, благодаря гетману Украины живущим на этой благословенной земле.

В Московском архиве древних актов на Пироговской улице Максим изучил все огромные тома из его малороссийских фондов. Они содержали только материалы о политических и хозяйственных отношениях Гетманщины и Московского царства, о которых историк знал все, что можно и нельзя. Максима интересовал только удивительный Богдан, который вопреки судьбе из ничего создал все и за это пользовался огромной любовью своего измученного народа.

В Киевском Историческом архиве Украины на Соломенской улице Максим бывал всегда, когда приезжал в Великий Город. Он вдоль и поперек изучил все дела Богдана в фонде гетманов, но нашел в них только некоторые государственные универсалы и хозяйственную переписку. В конце зимы 2016 года московский историк в очередной раз приехал в Киев искать предков из одного теперь питерского рода, служивших во времена Гетманщины в Миргородском и Лубенском полках.

Кроме работы в ЦГИАУК, где Максим в реестрах и описях в течение недели привычно нашел нужных ему миргородских казаков, он еще раз съездил в Чигирин, Субботов, Переяслав и Белую Церковь, пытаясь вновь и вновь найти Богдановы следы, зная, конечно, что все архивы давно собраны в Киеве. Дело было совсем не в документах XVI и XVII веков.

При восстановлении родословных люди просили Максима определить места, где до 1917 года были их имения, усадьбы и дачи, в которых предки в грозные времена прятали фамильные сокровища. Максим с большим интересом изучил историю кладоискательства на суше и на море, узнав, что стоимость исчезнувших в земле и воде кладов давно составляет триллионы долларов. По собранным материалам московский историк написал книгу «Как спрятать и найти клад?», которая очень помогала ему в работе.

Многие поиски фамильных ценностей проходили успешно, и потомки по найденным Максимом чертежам и расшифрованным письмам с удовольствием строили на своих семейных участках точные копии поместий и домов, в которых столетия назад жили их предки. Максим даже опубликовал вызвавшую большой интерес работу «Усадьбы пограничных детей боярских на Белгородской черте», где подробно описал оборонительные механизмы и подземные ходы, которых обычно делали два — к воде, лесу или близлежащему монастырю. Свои обширные знания об устройстве замков и крепостей историк всегда использовал при поиске документов Богдана Великого. Максиму было ясно, что личный архив Гетмана совсем не сгорел, а был где-то спрятан, и он надеялся найти эти бесценные бумаги.

В Белой Церкви исторический центр города почти не сохранился, но в Чигирине, Субботове и Переяславе Максим на месте смог определить, где почти четыреста лет назад стояли дворцы, стены, башни и колодцы, от которых остались только едва видные или просто угадываемые фундаменты.

В свое время Максим в вяземских лесах целое лето искал крест Евфросинии Полоцкой, а вдоль Старой и Древней Смоленской дорог — награбленные в 1812 году французами в Москве несметные сокровища, часть которых представляла национальное достояние.