|
Всяко бывает в жизни и часто зависит от пустяков. Вот, к примеру: я тебя вижу сегодня, и я тебя вижу завтра, и я тебя вижу послезавтра… Я просыпаюсь утром и вижу тебя, ты просыпаешься и видишь меня… II мы видимся зимой, и мы видимся летом… Так надоедает, что просто с души воротит! Ну, конечно, следует признать, что потом приходит также и любовь, отличная от прежней, она глубже, сильнее, но женщина этого не понимает. У женщин всегда ветер в голове, нет никаких мыслей… им бы хотелось всегда видеть по отношению к себе разные тошнотворные знаки внимания, разные там дурацкие нежности, на которые мужчины способны, лишь когда они страстно влюблены. И вот женщина начинает грустить. Вы ей что-нибудь говорите, а она вам не отвечает… а тут уж чего может быть хуже! Моя жена, царство ей небесное, бывало, тоже так поступала. Но я заставлял ее говорить, потому что я ее любил. Когда я видел, что она начинает дуться, по два — три дня со мной не разговаривает, приходилось давать ей пару затрещин. Иногда ей доставалось от меня и палкой, но зато ведь она разговаривала… Ах, бедная женщина! Я помню, как она после того, как ей попадало, бросалась ко мне в объятия, целовала мне руки, смачивая их слезами и кровью, которая капала у нее из носа… Почему бы, к примеру, вам хоть изредка, так сказать для пользы дела, не драться с вашим мужем? Тут, глядишь, и кровь себе разгонишь, да и любить друг друга начнешь больше…
Ну, будет, будет, я ухожу. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, зовите меня. Не обращайте внимания на то, что я себя неважно чувствую… Ах, такие боли… все тело ломит… Летом я чувствую тебя прилично, по когда настает зима… Так что если что, зовите. (Уходит в глубь сцепы.) Гастоне. Прошу тебя, поскорее… Не заставляй меня опаздывать, меня ждет жена. Она условилась с какими-то своими подругами идти в театр… Ты ведь знаешь ее, она ни одного вечера не посидит дома, а я вечно должен ее сопровождать. Если хочешь, пойдем с нами. (На отрицательный жест Альфредо.) Ну ладно, только давай поскорее. (Уходит па террасу.) Альфредо (едва Гастоне скрывается из виду, медленно подходит к комнате Марии и еле слышно зовет ее). Мари… Мария. Альфре… Альфредо (отрывочными, по вполне четкими фразами). Не могу говорить… Мой шурин следит за нами… Пойми: я все приготовил… автомобиль, ценности… все! Иди скорее, накинь пальто и сейчас же сюда… Мария (в растерянности, словно во сие). Альфре… но… Альфредо. Иди, Мари… Мария (принимает решение, словно несущее ей освобождение). Хорошо… (Уходит в дверь налево.) Паскуале (узнав в Альфредо, освещенном светом луны, тог «призрак», который он видел в первом действии, собрав все свои силы, побеждает обуявший его ужас, ему удается перебороть страх, кричит). Остановись! Я должен с тобой поговорить! (Однако, не сдержав волнения, разражается громкими рыданиями, смешными и трогательными в то же время, сползает вниз, падает па колени.) Я дрожу как осиновый лист! Святая мадонна, не дай мне умереть… Ах, сердце… сердце!.. (Хватается обеими руками за сердце. Постепенно успокаивается и продолжает.) Ведь это я все выдумал насчет отъезда, надеясь, что ночью мне, наконец, удастся снова тебя увидеть. Я это знал… я знал, что ты меня не оставишь. Когда я поселился в этом доме, мне говорили, что здесь водятся призраки, но я не верил… И я прошу за это меня простить. Теперь я верю… потому что я вижу тебя, говорю с тобой. И я доволен. С той минуты, как я в это поверил, я чувствую себя сильным, а сила придает мне уверенность, вселяет надежду. Квартиру мне дали даром, чтобы я рассеял худую славу об этом доме. Я ничего не сказал жене, чтобы не пугать ее. В самом деле, ведь ты явился мне, а не ей. Потом ты мне начал помогать, благодаря тебе я обставил квартиру, ты давал мне столько денег, сколько мне было нужно… А затем ты неожиданно исчез и оставил меня без всего. |
