— А она, может, по татуировке его опознала. Или по украшению, или по фигуре…

— Тогда почему нам этот случай не подходит?

— Потому что произошло нападение на гражданку Х 26 июня.

— Ну и что?

— Леля, ты меня поражаешь!

— Это ты меня поражаешь, — с издевкой проговорила я. — Надо мыслить шире, Эдичка! Вот Ваня сказал, что Галич отдыхал в июле, и ты сразу ограничился временным отрезком с 1 по 31, а он, может, заехал 26 июня, а выехал 17 июля, получается, что отдыхал в июле, а на самом деле…

— Слушай, а ты голова! — с уважением пробасил Эдик.

— А то! — горделиво ухмыльнулась я, вспомнив о своей болезни, а именно: мании величия. — Значит, гражданку Ху исключать не будем. И перейдем к еще двум гражданкам М и Н, которые пострадали в августе, потому что газета вышла в начале месяца, а значит…

— Галич мог заехать в санаторий 15 июля, а выехать 5 августа… — Эдик на мгновение нахмурился и пробормотал. — А ты не могла точно узнать, когда он отдыхал? Сейчас бы голову не ломали…

— Не думаю, что Ваня знает такие детали…

— Ладно, проехали… Что там с гражданами Эм и Жо?

— Гражданка М пострадала от рук и, прости господи, члена, одного неизвестного… То есть, была избита и изнасилована на пляже санатория.

— Самая перспективная пострадавшая, — подал голос Эдик. — Избита, изнасилована. Не то, что вторая…

— А что вторая?

— Свалилась с горы. Переломалась вся. Чуть не померла.

— Так она, может, не сама свалилась? Может, ее Галич столкнул? Сначала избил, а потом скинул, чтобы она насмерть разбилась…

— Тогда он идиот, потому что эта гора высотой не больше двухэтажного дома. Да и не гора это вовсе, а так… игрушка… Искусственно сооруженный курган из глыб. Чисто декоративная горка, пустячок…

— Ой, я уже что-то про этот курган слышала… Дай бог памяти… — Я напрягла извилины, вспоминая, от кого же я слышала и про гору, и про свалившегося с него человека… Вспомнила! — Нам же Эля когда-то рассказывала об этом случае!

— Какая еще Эля?

— Официантка. Она говорила, что в 1996 году в санатории черт-те что творилось. Сначала, вроде, мужик в номере повесился, потом другого током убило, еще кто-то утонул, а кто-то свалился с горы… Да, да, да! Еще она сказала, что у пострадавшего всю память отшибло…

— Это, конечно, многое бы объяснило, — в раздумье проговорил Эдик, барабаня пальцами по клавиатуре. — Раз память отшибло, значит, не могла вспомнить, что с ней произошло. И личность преступника забыла…

— А потом вспомнила?

— А потом вспомнила, быть может, через семь лет память вернулась. Всякое ведь бывает… — Он с силой хлопнул ладонью по клавиатуре. — Но не нравится мне этот случай. Глупый он какой-то…

— Почему?

— Зачем втаскивать избитую женщину на сомнительную возвышенность, чтобы умертвить, если можно скинуть с тринадцатого этажа?

— Слушай, а с чего все решили, что эта гражданка Н свалилась с горы?

— Нашли под горой, вот и решили.

— Вот именно! А она могла там просто упасть. Шла, шла, избитая, и упала. Или Галич на нее напал именно там, подкараулил, спрятавшись за горой… Я видела, где она стоит, место довольно уединенное, удаленное от основных аллей…

— Ладно, не будем исключать и этого происшествия.