– Лучше бы ты нашла еду, – проворчал он.

Лан нахмурилась.

Римо вновь вернулся к перископу. И как раз вовремя. Ему едва удалось избежать столкновения с деревьями. С трудом выправив курс, он попытался ногой нащупать тормоз. Наконец ему это удалось, и танк остановился.

– Надо выбросить трупы, – сказал Римо. – В такой жаре они скоро начнут вонять.

– Я помогу.

– Сиди.

Римо вылез через люк в башне танка и вытащил трупы. Скинул их на дорогу и вернулся на сиденье водителя. Крышку люка он не стал закрывать, чтобы не задохнуться. Потом он снова завел мотор и знаком показал Лан, чтобы села рядом. Девушка молча повиновалась.

– Ты вела себя очень храбро, – похвалил девушку Римо.

– Не храбро. Испугалась.

– Без разницы, – улыбнулся Римо. Лан сначала набычилась, но потом ответила на улыбку.

– Мы друзья? – спросил Римо.

– Да, – обрадовалась Лан. – Друзья. – Она пожала Римо руку, и Римо рассмеялся, хотя этот жест и тронул его.

– Ты недавно сказала что то о моих американских друзьях. Что ты имела в виду?

– Ты говорил, что приехал во Вьетнам помочь американцам. Военным пленным.

– Военнопленным? Они в плену у вьетнамцев?

– Да.

– А я что нибудь говорил о том, где они находятся?

– Нет. Я думаю, ты не знаешь.

– Отлично! Я не знаю, где нахожусь сейчас, я не знаю, где был в прошлом, и я не знаю, куда мне двигаться в будущем.

– Я не виновата.

– Я понимаю. Боже, что с моей головой? Я ничего не помню. У меня такое чувство, что ответы на все вопросы плавают где то в мозгу, но мысли никак не хотят остановиться хоть на секунду, чтобы я мог их разобрать.

– Я знаю одну вещь.

– Какую?

– Нам нужна еда.

– Да, может, нам повстречается какая нибудь деревня, где мы найдем союзников.

– Не здесь. Нигде.

– Ладно, что нибудь придумаем, – махнул рукой Римо, но что именно, он и сам не знал.

Они не успели далеко уехать, как вдруг что то перекрыло солнечный свет, лившийся сквозь открытый люк. Римо поднял глаза. Лан завизжала. Римо нажал на тормоз. Танк остановился.

Сверху на Римо и Лан смотрело лицо. Худое лицо, изрытое оспой, как поле для гольфа. Узкие жестокие глаза. Лицо показалось Римо знакомым. Но у него не было времени рассматривать лицо – его внимание больше привлекал ствол направленного на него пистолета.

– Руки вверх!

– Конечно, конечно, дружище, – отозвался Римо и поднял руки вверх. – Только не надо волноваться. – А Лан он шепнул: – Не волнуйся. Я с ним справлюсь.

Вьетнамец что то кричал.

– Что он говорит? – спросил Римо.

– Он говорит: выходите из танка. Быстро.

– Я пойду первым, – сказал Римо, ухватился за ручку люка и полез наружу. Вьетнамец – в чине капитана, определил Римо, – отошел немного назад. Взглянув еще раз ему в лицо, Римо почувствовал, как все внутри у него сжалось, а по спине пробежал холодок.

– Нет, – простонал Римо. – Только не ты!

Вьетнамец опять начал что то кричать.

– Да да, конечно, я иду, – отозвался Римо и вылез на башню танка. Ноги у него стали ватными. Руки он держал на высоте плеч. Видно было, как сильно они дрожат.

– Капитан Невидимка, – произнес Римо. В глазах у него потемнело.

Лан тоже вылезла наружу.

Капитан знаком показал им, чтобы они спустились на землю и встали рядом с танком. При этом он что то беспрерывно кричал по вьетнамски.

– Чего кричишь? – спросил его Римо, недостаточно хорошо понимавший вьетнамский язык, и получил пощечину.