– Нет! – отозвалась она.

– Один куда то смылся. Смотри в оба!

– Во что смотри?

– Просто смотри. Мы еще не закончили.

Римо, притаившись, ждал. В округе восстановилась тишина. Снова завели свои многоголосые песни насекомые. Все было неподвижно – лишь взметались вверх языки пламени да подергивались в предсмертных судорогах вьетнамские солдаты.

Наконец Римо решился. Пригнувшись, он пробежал сквозь кусты, выскочил на дорогу и помчался к своему танку.

Лан решила прикрыть его огнем. Она стреляла во все стороны и скрылась в танке только после того, как Римо проскользнул внутрь и уселся на сиденье водителя.

С трудом отдышавшись, Римо приказал:

– Закрой все люки. Мы отсюда сматываемся. Быстрее!

– Почему? – удивилась Лан, но выполнила приказ. – Ты их всех убил.

– Только не его, – пояснил Римо. – Я не убил Капитана Невидимку. Он опять смылся.

– Кто?

– Офицер северо вьетнамской армии, которого я убил во время войны. А сейчас я опять его встретил. Он где то там.

Римо повел танк вперед. На пути попалась еще одна воронка, и танк сильно тряхнуло.

– Думаю, надо спихнуть эти вертолеты с дороги, – предложил Римо.

– Они пошлют еще.

– Не переживай, – вытирая грязь со лба, попытался успокоить девушку Римо. – Пока что у нас дела шли неплохо.

– Тогда почему ты такой испуганный? – спросила Лан, перезаряжая магазины автоматов.

– Я ничего не боюсь.

– Неправда, ты боишься Капитана Невидимку. Я это вижу у тебя на лице.

Римо ничего не ответил. Танк нырнул в воронку, и в перископ ничего не было видно. Римо подбросило вверх, и он больно ударился плечами – с его ростом находиться в танке было нелегко. Лан схватилась за поручни. Танк сначала выровнялся, потом задрал нос вверх и начал карабкаться по склону воронки. Гусеницы месили грязь.

Когда наконец танк снова выбрался на дорогу, Римо перевел дух.

– На какое то мгновение мне показалось, что мы пропали, – признался он. И вдруг воскликнул: – О, черт!

– Что такое? – спросила Лан, наклонившись вперед.

– Смотри!

Лан пригляделась и сквозь узкую щель увидела человека в изорванной форме офицера вьетнамской армии. Человек стоял прямо посреди дороги. В руках он держал автомат Калашникова. Но не как оружие, а как древко флага, к которому было прикреплено белое полотнище.

Римо остановил танк.

– Он хочет сдаться, – тихо сказала Лан.

– Я ему не верю.

– Тогда задави его.

Римо задумался.

– Это не поможет, – наконец сказал он. – Он и так уже мертвый. Возьми автомат.

Римо откинул крышку люка, вылез наружу и нацелил автомат в изрытое оспой лицо Капитана Невидимки. Лан тоже держала вьетнамца на прицеле.

Капитан Дай Чим Сао что то выкрикнул по вьетнамски.

– Что он говорит? – спросил Римо у Лан.

– Он говорит, ты уничтожил его отряд.

– Скажи ему, что я это заметил.

– Он хочет знать, чего ты хочешь.

– Я хочу убить его наверняка. Впрочем, нет, не говори ему этого.

– А что мне ему сказать?

– Скажи ему, – медленно начал Римо, – что я хочу, чтобы он капитулировал.

Лан перевела ответ Римо на вьетнамский. Капитан Дай что то прокричал в ответ.

– Он говорит, что он сдается, – перевела Лан.

– Не он один. Все. Я хочу, чтобы Вьетнам признал свою капитуляцию. Безоговорочно.

Лан перевела. Гнусную рожу капитана Дая всю перекосило. Ответ его прозвучал резко.

– Он говорит, он только капитан.