Выслушав ее, Марк Фридманович вытащил телефон. Порывшись в нем, произнес:

– Рыбникова – не та фигура, которая снесет тебе голову. Тем более очевидно, что ты сама портфель не брала. А вот Селиванов… Скажем так: дело дрянь, но можно попробовать.

– Что? – Не сдержавшись, Надежда закусила губу.

– Селиванов – это фигура. Он может переехать любого, да так, что потом костей не собрать. Нужно вывести тебя из-под удара и со всей очевидностью доказать, что ни у кого из твоих работников не было причин красть этот портфель.

– Марк! – вскрикнула Надежда.

Фридманович протянул руку и доверительно сжал ее кисть:

– Я всего лишь просчитываю возможные варианты и думаю наперед. Тебе нужен хороший адвокат. Я сам займусь этим делом.

– Ты?

– Я – адвокат и, смею заметить, очень хороший!

– Знаю, просто не хочу быть обязанной.

– А разве ты не попросила о помощи? Если хочешь, можешь мне заплатить. С удовольствием пришлю тебе счет.

Уже через несколько мгновений этот вариант показался Надежде приемлемым, и она почти согласилась:

– Ну, предположим… Но что ты собираешься делать?

– Нужно подумать. – Марк потянулся и обнял ее за плечи: – Будь уверена: в беде тебя не оставлю.

Поддавшись желанию, Надежда придвинулась и в ту же минуту оказалась в его объятиях.

– Боже мой… – прошептал Фридманович. – Мне так тебя не хватало… Тысячу раз представлял себе это мгновенье. – Запрокинув ей голову, он стал ее целовать и настойчиво склонять на диван.

– Не надо… – Надежда вырвалась и повторила чуть тверже: – Не надо!

– Почему? – с обидой спросил Марк.

– Зайдем на очередной круг отношений, и не будет им ни конца ни края. Я пережила эту боль и не хочу повторяться.

– Мы были счастливы. Ты разве не помнишь?

– Помню.

– Тогда почему всегда все разрушаешь?

– Прошу тебя, Марк. Я знаю: ты можешь мне все объяснить, и я опять останусь ни с чем, – проговорила Надежда.

– Не будь такой прагматичной. В любви нет проигравших. Любовь – это взаимное счастье. Любовь – это радость. В конце концов, мы же не чужие друг другу… – Он мягко привлек ее к себе и прошептал: – Мне знакома каждая клеточка твоего тела, каждый уголок, каждая родинка…

– Что ты делаешь, Марк? – пролепетала Надежда и обвила руками его шею.

На этот раз она твердо решила получить то, чего хотела больше всего, – просто побыть счастливой.

Рабочие моменты

Марк Фридманович ушел, когда рассвело. Он был нежен, внимателен и преисполнен благодарности за проведенную ночь любви. Казалось, не было четырех лет разлуки. Старое чувство захлестнуло их с новой силой, скрепив неодолимой зависимостью друг от друга.

Поцеловав ее на прощанье, Марк пообещал приехать к ней вечером.

Надежда не ожидала от себя таких перемен: она вдруг сделалась мягкой, податливой и влюбленной. К ней вернулось ощущение плеча, на которое можно положиться в трудный момент. Надежда чувствовала себя возрожденной, готовой ко всему: и к любви, и к борьбе.

В таком расположении духа она пришла на работу.

– Что с тобой? – спросила Ираида Самсоновна. Она как никто другой знала дочь и видела перемены.

– А где же Лев и его команда? – Надежда поочередно заглянула в примерочные.

– Когда я пришла, никого из них уже не было, – сказала Ираида Самсоновна, не собираясь шутить на серьезную тему.