— Разве я вам не нужен? — наконец отозвался Мэрик, уже начиная раздражаться. — Разве не вы явились к моему двору именно затем, чтобы попросить о помощи? Было бы, конечно, весьма любезно с вашей стороны сообщить при этом, что весь ваш замысел основан исключительно на видениях, явившихся одной из вас. Что же, в следующий раз буду задавать побольше вопросов.

— Это она просила тебя о помощи. — Эльфийка указала на Женевьеву. — Я знаю, почему она обратилась именно к тебе. Я знаю, какую именно помощь она надеется от тебя получить. Возможно, ты даже поверил тому, что она говорила. Но вот чего я совершенно точно не знаю — это почему ты решил пойти с нами.

— Защитить свое королевство — это недостаточная причина?

— Чтобы отправляться самому? Чтобы с такой готовностью двинуться навстречу опасности?

— Но ведь вам нужен был либо я, либо Логэйн.

Фиона со скептическим видом поджала губы:

— Ты мог приказать ему пойти с нами.

— Не уверен, что он подчинился бы.

— Я готова биться об заклад, что он, независимо от твоих желаний, сам вызвался пойти вместо тебя.

— Как проницательно!

Фиона помолчала, не сводя с Мэрика прищуренных глаз. Мэрик кожей чувствовал напряжение, нависшее над костром. Жюльен и Николас замерли, прислушиваясь к разговору, гномка невозмутимо смотрела на костер. На миг Мэрику показалось, что эльфийка прекратит свои расспросы, но не тут-то было.

— У тебя ведь маленький сын? — осведомилась она.

— Да. Кайлан. Ему пять лет.

— И матери у него нет, верно? Возможно, то, что мы слышали в Орлее, ошибочно, но, как я поняла, королева Ферелдена умерла.

Мэрик с минуту молчал, отметив про себя, что никто из остальных Серых Стражей не вмешался в разговор и не предложил сменить тему. Возможно, они тоже задавали себе этот же вопрос. Мысль о ребенке разбередила рану, нывшую в душе короля. Словно трус, он предоставил Логэйну рассказать мальчику, что его отец ушел. Кайлан этого никогда не поймет. Вначале исчезла мать, а теперь — отец?

— Все верно, — негромко подтвердил он. — Она умерла. Фиона возмущенно поджала губы:

— И тебе не стыдно от того, что оставил мальчика еще и без отца?

От прихлынувшего горя у Мэрика перехватило горло, но он изо всех сил постарался скрыть это чувство. Он скорее воткнул бы себе вилку в глаз, чем допустил, чтобы эта женщина с темными злыми глазами ликовала при виде боли, которую сама же в нем и пробудила.

— Он и так давно уже остался без отца, — ответил он, и даже ему самому собственный голос почудился неживым и тусклым. — Останься я в Денериме, это ничего не изменило бы.

— To есть ты сдаешься? И это — Мэрик Спаситель, великий король Ферелдена?!

Мэрика захлестнул гнев. Он думал, что предотвратит пророчество ведьмы, что будет действовать, а не сидеть и ждать, сбудется оно или нет. Он думал, что ее предостережение для того, быть может, и прозвучало, чтобы он оказался здесь, но такого не ожидал. Чтобы его унижала и судила вот эта дерзкая магичка — это уж чересчур. Мэрик вскочил с колоды, рывком развернулся к эльфийке. Она ответила дерзким, бесцеремонным взглядом, как будто имела полное право его выспрашивать, и это лишь подлило масла в огонь.

— Мэрик Спаситель, — проговорил он отрывисто, словно сплевывая слова. — Тебе известно, что меня так называют, и ты уже решила, что знаешь обо мне все? Знаешь, какие чувства я должен испытывать? Хочешь рассказать мне, какой я отвратительный отец и каким должен быть королем?

Лицо Фионы смягчилось — но только на миг.

— Тогда, ваше величество, может быть, расскажете мне, какой вы на самом деле отец? — предложила она.