Через сорок минут мне предложили чаю. Я отказалась, уж не знаю почему.

Его звали Влад. Наверное, от Владислав.

Было какое-то обескураживающее очарование в его манере произносить звуки.

Совершенно неправильно.

Он был настолько красив, что мне было как-то неудобно смотреть ему в глаза.

Он извинился за опоздание так, словно кто-то мог бы его не извинить.

Я боролась со смущением минут пять.

Он благородно делал вид, что этого не замечает.

Надеюсь, мне показалось, что он заметил полупустую вазочку.

Он был одет в широкие джинсы и рубашку навыпуск. Очень стильно. Но одежда не была его главным козырем. Глаза. Темные, с длиннющими ресницами, они смотрели на меня так, словно никого другого на свете не существовало.

И голос. Очаровательная хрипотца, которая бывает у мальчишек в период полового созревания. Этот период прошел у Влада лет двадцать назад. Но голос!

Я аккуратно расставила на столе карточки, склеенные домиком, чтобы с них удобней было читать звуки.

Взяла указку.

Я показалась себе маленькой девочкой, играющей в школу.

– Даша, – попросил Влад своим потрясающим голосом, – вы мне сначала расскажите, что мы будем делать.

Он стоял напротив меня, облокотившись на комод, и улыбался.

– Мы будем учиться правильно говорить, – пояснила я как можно строже. – Да, какие у нас сроки?

В этот момент я пожалела, что не ношу очки. Был как раз подходящий случай, чтобы опустить их на переносицу.

– Сроки? Вообще месяц. Но я бы предпочел две недели.

– Тогда это должен быть интенсив.

По-моему, я держалась отлично.

– Согласен. Любовь… – Влад сделал вид, что задумался, но это была видимая неправда – забыл отчество…

– Макаровна, – подсказала я.

– …обещала мне ваше время с утра до вечера. Может такое быть?

Я снова растерялась. Но быстро представила себя Любовью Макаровной и ответила так, как ответила бы она:

– Ну, раз надо…

И даже тяжело вздохнула.

Он мило попрощался со мной через два с половиной часа.

Сон улетучился из моей головы, как джинн из Аладдиновой лампы.

Мысленно я еще долго произносила звуки и скороговорки. И думала о том, чему завтра уделить больше времени.

Я должна быть у него в десять.

Интересно, удобно ли попросить водителя остановиться около супермаркета?

Интересно, Влад любит собак?

Интересно, вообще кто-нибудь может любить Терминатора?

Картины разгромленной кухни проплывали перед глазами одна ярче другой.

Водитель подъехал прямо к входу в магазин, не замечая прохожих, которым из-за этого пришлось прижаться к стене.

Выходя из машины, я сама открыла дверцу, опередив водителя на долю секунды. Непростительная оплошность.

Я купила кефир, творог, сухой корм.

Интересно, Влад ходит в магазин? С женой? А он вообще женат?

Сейчас он бы мог занять очередь в кассу.

Он, наверное, ест на завтрак йогурты.

А может быть, черную икру?

А может быть, он кладет икру в йогурт?

Одной моей подруге, когда она была маленькой, мама всюду добавляла красную икру. Потому что она полезна. Даже в суп. Моя подруга ненавидит икру по сей день.

– Терминатор там?

Терминатор была там. Она лаяла и скулила, Рита привязала ее к батарее. Собака съела у стола ножки, и теперь он валялся в углу кучей обгрызенных деревяшек.

Я села на пол рядом с Терминатором. Она радостно лизнула меня в лицо. Зубы ей явно никто не почистил.

– За мной Олег заезжает, мы едем ужинать! – объявила Рита, появившись в дверном проеме.

– Это какой? – поинтересовалась я.