Перед тем как выходить,

Велел ружья разрядить.

«Братцы милые, по людям

Всё равно стрелять не будем!»

Вышел весь Волынский полк,

С усмиреньем тот же толк.

Роты улицами ходят,

Да порядку не наводят,

Повстречавши москвичей,

Столковались без речей.

«Мы, ребятки, не замаем…»

Был ответ им: «Понимаем!»

XII

Во дворцах переполох:

В войске дух заметно плох,

Усмирять народ — охоты

Нету вовсе у пехоты.

Войско мрачное стоит,

На душе своё таит.

Недовольный ратью пешей,

Царь приказ даёт депешей:

«Пехотинцы — подлецы,

Пусть работают донцы!»

«А казак — собака, что ли?

Подлый враг народной доли

И царю слуга слепой?!»

Мирно встретившись с толпой,

Повернул казак лошадку,

Не навёл казак порядку.

Едет — пикой шевелит.

Драться — совесть не велит!

Разобрали фараоны

Пулемётные патроны.

Фараонам был приказ:

«Вся надежда лишь на вас!»

Постарались живоглоты:

Затрещали пулемёты.

Царь наш добрым был отцом:

Накормил народ… свинцом!

XIII

Царь читает донесенье:

«Усмирили в воскресенье».

«Усмирили? Очень рад!

Живо поезд в Петроград!»

Ехал поезд, да не шибко.

Приключилася ошибка.

Царь в тревоге. Ночь. Темно.

«Питер?» — «Нет». — «А что же?» — «Дно».

«Ехать дальше!» — «Нет нам хода.

Петроград в руках народа!»

«Двинуть фронт на эту тварь!»

«Фронт с народом, государь!»

XIV

Человек живёт не вечно,

И помрём мы все, конечно.

Плут последний и герой —

Будем все в земле сырой.

Уничтожит трупы тленье,

Имена сотрёт забвенье.

Марья, Дарья, Клим, Пахом —

Зарастём все лопухом!

Но не всё забыто будет:

К новым подвигам возбудит,

У души простой не раз

Слёзы вызовет из глаз,

Не одну разбудит совесть

О делах о наших повесть

И о днях… Но наши дни —

Не прошли ещё они.

За желанную свободу,

Может быть, ещё народу

Суждено лихой судьбой

Самый страшный вынесть бой.

Враг, лежавший на лопатке,

Недобитый в первой схватке,

Кровожаден и свиреп,

Вновь воспрянул и окреп!

Нет царя и царской дворни,

Но остались злые корни,

Кем держался старый строй:

Богачей шмелиный рой!

XV

На деревню (всё — к порядку!)

Надо сделать нам оглядку.

Шустрый лавочник Назар

Ездил в город на базар.

Как вернулся — все к Назару!

Не раскрыл Назар товару,

А кругом ни стать, ни сесть.

«Был на почте?»

«Письма есть?»

«Есть. Постой, куда ты прёшься!

Сразу тут не разберёшься!

Сто печатей на письме!

Вот: Прохватову Кузьме…

Тётке Дарье… Деду Климу…

Стой ты!.. Мельнику Касиму…

Селифантьевна, бери:

Для тебя тут сразу три.

Вот тебе, кума Маланья,

Исполнения желанья!

Ты всё плакалась, кума,

Что не пишет твой Фома!»

XVI

Ни одна ещё раздача

Не окончилась без плача,

Каждый раз одно и то ж:

Что ни весть, то в сердце нож,

Ну, а тут, как по заказу:

Всем Назар подсыпал сразу.