|
Это прямая дорога к вырождению. А в нашем с вами деле, — он как-то странно посмотрел на меня и усмехнулся — вырождение — самое страшное. Кругом, на миллиарды световых лет, — мертвый космос, вакуум, и только кое-где крохотные, точно пылинки, островки жизни и разума. Вырождение — самое страшное. А самое важное — воспротивиться ему, не допустить его. Тот самый закон самосохранения, который на Земле открыл Дарвин, действует во всей Вселенной. Только у мыслящих существ он реализуется через их осознанные действия.
— Странно, — сказал я, — казалось бы, наоборот — закон самосохранения подсказывает: держитесь вместе, помогайте друг другу. — Нет, — промолвил он твердо. — То есть на первых порах действительно так думали — так, как вы. Но опыт научил другому. Введение информации извне, форсированное развитие ведут к вырождению… Так что тарелки скрываются от вас для вашего же блага. — В таком случае вы нарушили Конвенцию? Кохановский, который нарушил Конвенцию. Самым своим появлением нарушили. И откровениями… — Разумеется, нарушил. Но я ее нарушил гораздо раньше и более серьезным образом. Потому-то я и нахожусь здесь, на Земле, в ссылке. А! Наплевать! — как-то отчаянно и вместе с тем лихо махнул он рукой. Мы помолчали. — Но ведь в конце концов менее развитая цивилизация обнаружит более развитую, и тот «форс-мажор», которому стремится воспрепятствовать ваша Конвенция, все равно начнется… Он посмотрел на меня, как смотрят на детей, которым приходится объяснять азы. — Что значит обнаружит? Уловит сигналы? Из этих сигналов немного почерпнешь. Другое дело — когда вы сможете слетать куда-нибудь, как я к вам прилетел. Но до этого вам еще ох как далеко. Кроме того, как только вы наладите непосредственный контакт с какой-либо внеземной цивилизацией, вступит в действие другая Конвенция, накладывающая новые ограничения на передачу информации… Я чувствовал, что безнадежно втянулся в эти фантастические бредни, что назад поворачивать поздно. — Но ведь цивилизация может и не дотянуть до высокого уровня развития, она может погибнуть, скажем, подорвать себя ядерными бомбами… Разве не долг более развитых цивилизаций воспрепятствовать такому обороту событий (если, конечно, это в их силах)? Он опять посмотрел на меня как-то странно. — Считается, что если цивилизация кончает самоубийством — туда ей и дорога. Дескать, все равно такая цивилизация нежизнеспособна. Если спасти ее искусственным образом, она все равно будет разлагаться, и это разложение может передаться другим… Снова здесь вступает в силу принцип самосохранения… Общего самосохранения… Впрочем, — он как-то испуганно оглянулся на дверь и перешел на шепот, — не все так считают… Но большинство — такого мнения… И это мнение возведено в закон. — А вы как считаете? — спросил я, прямо глядя ему в глаза и нарочно громко, словно бы не замечая его шепота. Он умоляюще приложил палец к губам и снова оглянулся на дверь. Потом, помедлив и словно бы решившись на что-то, махнул рукой и продолжал уже обычным голосом: — Как я считаю? Я никогда не был с этим согласен. По этой причине я и нахожусь сейчас здесь…
РАССКАЗ ВАЛЕРИЯ КОХАНОВСКОГО Разные цивилизации по-разному приходят к открытию ядерной энергии. Многие — уже после того как достигли глобальной социально-политической стабильности. В таком случае это открытие не сулит ничего, кроме благ. Обществу предоставляются новые, по сути дела, неисчерпаемые источники энергии. Но беда, если цивилизация подойдет к такому открытию чересчур рано. |
