Он не кончил: мы услышали тяжелое дыхание человека, в безумном страхе ломящегося в дверь; дверь распахнулась настежь, и вбежавший Станнард подскочил к одному из ящиков письменного стола. Он открыл его наполовину и уже вынимал оттуда пистолет, когда в дверях появился крылатый орлиноголовый гений…

Я не мог бы сказать точно, чья именно пушка испарила этого демона. Конус смертоносной радиации стянулся в луч — и ничего не осталось.

— А я-то голову ломал — ведь мне тогда не удалось и прицелиться, — сказал Станнард, глядя на своего двойника. Пол покачнулся. — Кажется, мы снова улетаем!

Во время временного прыжка я подумал, что комедию пора кончать. Нужно скорее найти способ остановить эту карусель и проломиться к Камушкею. Как сказал Бреннан, эта попытка Зверя Времени раздавить табличку — может продлиться весьма и весьма долго…

Не хватит ли с нас этих прыжков? Когда библиотека приобрела четкие очертания и Вэзил Станнард начал прикидывать дату, — я двинулся к двери.

— Куда ты, Берт? — крикнул Бреннан. — Табличка же здесь. К. Б. посылает свою банду именно сюда…

— Держи Лотти. Я думаю, что дом унесет меня через время вместе с вами; а эти твари, очевидно, болтаются где-нибудь снаружи, скажем — около тех ломаных машин из будущего города. — Я открыл дверь. — Я буду очень рад, если найду железноногого!

— Если так, — взволновался Помфрет, — то, я думаю, Лотти не стоит здесь держать!.. Да и Фиб тоже!

— Да-да, Джордж! — ко мне вернулась моя обычная раздражительность. — Я имею в виду — чтоб она не попадалась на пути железноногих!

— Я, пожалуй, согласен: они все — из той шайки, что прикатила с нами в той футуромашине, — сказал Бреннан. — Так что ты останешься с нами во всех скачках, Берт. Но…

— Нет времени для «но»! — Пол тряхнуло, лампы замигали. — Пока!

Я выбежал наружу. По коридору ко мне приближался монстр, и я почти машинально выстрелил в него. Давно прошло то время, когда отвращение к убийству задерживало мой палец у спуска; теперь во мне не было жалости к этим агентам уничтожения, чудовищным порождениям времени. За окном желтая луна разливала по саду свой мягкий свет, и я отчетливо увидел опрокинутые машины; из одной выбирались новые дьяволы.

Решение напрашивалось само собой. Я бросился к машинам, выхватив свой «Фарли-экспресс», и устроил тотальную позитронную аннигиляцию. Закончив с этой малоприятной задачей, я повернулся к дому.

И ясно увидел в освещенном окне верхнего этажа силуэт девушки — с криками ужаса она убегала от железнообутого монстра.

XIV

Это могла быть Лотти, могла быть Фиб, могла быть и неизвестная мне гостья этого дома. Из-за собственной глупости я уже потерял Ишфру; но больше я такой ошибки не повторю — ради Джорджа Помфрета и Холла Бреннана!

На бегу я почувствовал сотрясение земли, в глазах у меня потемнело; временной скачок исказил все окружающие предметы. Не хуже профессионального взломщика я взобрался по водосточной трубе. Окно было разбито — верный признак, что я иду по следам монстра. Я спрыгнул с подоконника на пол и увидел разбросанное по комнате оружие: опрокинутые панцири, целые снопы пик и алебард, мушкеты и винтовки Энфильда, высыпанные из ящиков, как спички из коробков. За дальней дверью, подумал я, должна быть картинная галерея. Я пробежал туда — ни души. Картины висели на местах, где я когда-то видел только пустые прямоугольники; сундуки и комоды стояли под каждым окном. Меня охватило жуткое предчувствие.

Какая-то мерцающая невещественность обволакивала комнаты.