— Ага, — кивнул я. — Там ты как раз доведешь дело до конца! Чтобы я уж наверняка изменил Наташе. Ведь ты этого хочешь, признайся? Чтобы я растаял и предложил место начальника отдела тебе. Угадал?

— Ты не просто дурак, Говоров. Ты тупица. Ты угадал лишь одно — я хочу тебя… Но никогда не поймешь зачем.

— И… зачем же? — машинально спросил я.

— Потому что я люблю тебя, — тихо и почти равнодушно ответила Маша. — Давно люблю. Больше жизни. — Глаза девушки вспыхнули ослепительно ярко. Наверное, в них просто отразились огни встречной машины.

Я не поверил. Не мог я поверить в то, что она сказала. Никак не мог!

— И ты решила пошпионить за мной, а потом заложить Наташе от большой любви?

— Ты все-таки идиот, любимый, — вздохнула она. — Впрочем… Откуда тебе… Ладно, я тебе расскажу. В конце-то концов, почему я должна ее выгораживать?..

— Кого? — вздрогнул я. — Майю?..

— Да при чем здесь твоя Майя! — поморщилась Маша. — У тебя она только и на уме… Неужели и правда у вас… ничего не было?

— Да не было, не было! — почти заорал я. — О ком и о чем ты хотела мне рассказать?!

— О твоей заместительнице.

— А Вера Михална-то тут при чем?.. — разинул я рот.

— Догадайся с трех раз, кто мне ежедневно докладывал о том, сколько раз вы улыбнулись друг другу, кто что сказал, спросил, ответил, каким тоном, кто при этом краснел и бледнел?.. А сегодня кто рассказал мне, во сколько и по какому адресу вы с Майей отправились вдвоем?

— Вера Михална?! Но зачем?! — закрыть рот я попросту забыл.

— Именно она. А вот зачем — это ты у нее лучше спроси. Я же действовала исключительно в своих интересах. И занять твое место в мои планы вовсе не входило. Впрочем, поначалу и впрямь хотелось, чтобы мне предложили его. И то лишь затем, чтобы месяц хотя бы побыть с тобой рядом… А когда не получилось, мне просто-напросто невыносимо было потерять тебя навсегда. Ведь ты бы уехал — и все… Я бы, скорее всего, и не увидела тебя больше. Поэтому и бросилась сегодня — по дурости тоже, конечно, — к твоей жене… Хотела намекнуть ей, заронить сомнения насчет твоей верности, чтобы она передумала отпускать тебя в Н-ск!.. Я понимаю, что сделала глупость, что поступила скверно, гадко, но… Это единственное, что я смогла придумать, чтобы… удержать тебя… Пусть не со мной, но хотя бы рядом… Прости! И прощай!.. — Маша вдруг резко выпрямилась, распахнула дверь и выскочила из машины.

— Погоди! Куда же ты?! — рванулся я было следом, но нескончаемый поток мчавшихся слева автомобилей никак не давал мне раскрыть дверь. В конце концов Машин силуэт затерялся среди фигурок людей в морозной декабрьской дымке, и мне не оставалось ничего иного, как завести двигатель и, выждав «окно» в веренице спешащих машин, развернуться и направиться к дому. При этом чувствовал я себя не просто дураком и тупицей, а беспросветным идиотом, не понимающим, как оказалось, ничего в этой жизни.

Когда я вернулся домой, меня ожидали тишина и темнота. Первой мыслью было то, что Наташа, поверив все-таки в мою измену, забрала детей и ушла к маме. Разумеется, это оказалось полнейшей глупостью. Просто, глянув на часы, я понял, что все давно спят, — было уже за полночь. Правда, неприятно кольнуло, что Наташа не дождалась меня. Ведь я обещал ей серьезный и откровенный разговор.