— Братство утащило его прочь, — скалится Текору, — щеночек слишком устал.

Его голос мрачнеет, становясь серьёзным:

— Жаль, я не смог к нему пробиться, крепкие были щиты.

— Ладно, нестрашно. Охотники работают за деньги, а теперь платить некому, — со вздохом говорю я.

Сам же двигаюсь в сторону плотной древесной стены по зову вишнёвой косточки.

— А что стало с членами клана? — запоздало уточняю.

— Некоторые держались в стороне, другие кинулись в битву и там полегли, — он пожимает плечами. — Куда делись первые, да демон их знает. Наверное, сбежали, не желая помирать от техники своего господина.

— Понятно, — я подступаю вплотную к могучему стволу. — И полриона не стоит такая родня, что бросила собственного лидера в беде.

Стволы на краю поляны теснятся друг к другу. В щелях абсолютно невозможно увидеть, что скрывается внутри, но я чувствую этот зов. Её ауру. Она ждёт нас.

Текору удивлённо наблюдает за мной и спрашивает:

— Ты нашёл?

Вместо ответа я протягиваю косточку. Круглая сердцевина ягоды, гладкая и тёплая на ощупь, медленно поднимается над ладонью. Деревья с шелестом расступаются, пропуская меня вглубь. Мой спутник неуверенно ступает следом. Оглядывается и крутится по сторонам. Лепестки сакуры проникают и сюда. Опадая, они даруют нам тусклое освещение.

Из-за кромки леса неспешно выходит могучий медведь, спасший меня вчера. Урсар сдерживает свою силу, не давая ей разлиться и затопить всю поляну. При виде него Текору сжимается и замирает на месте.

— Закончи уже это дело! — гремит яогуай. — Давно пора! Создательница сделала слишком большой подарок людям. Они оказались недостойны её доброты.

Договорив, медведь исчезает в несколько движений. Лишь отдалённо слышатся недовольные стоны леса от движений могучего зверя.

— Пойдём, Рен, — зовёт меня Текору. — Он что-то тебе сказал?

— Да, что ты должен мне новую одежду, — с улыбкой отвечаю я.

— Это ещё с какого демонова хрена? — вскипает лучник.

— А из-за кого я был вынужден в одиночку воевать с твоим любимым родственником?

Парень закатывает глаза и, покачав головой, улыбается.

Мы движемся вперёд к большому яркому пятну в конце тёмного тоннеля. Деревья, подпирающие небеса, расступаются. Над головой вновь появляется синева.

И на нас всей своей необъятной мощью своего Ки обрушивается Кровавая Сакура. Исполинская тень падает с высоты небес. Там далеко, высоко над головой ветвистое дерево украшено яркими плодами спелой вишни. Ветви сгибаются под их тяжестью. Каждая ягода пульсирует, как ядро сильного практика, благодатно распространяя ауру. Переплетения множества аур создают симфонию непревзойдённой Ки. Энергия здесь настолько чистая, что кружит голову. Это даже не Ки, а её концентрат.

— Неужели, за столько лет наконец, нашёлся достойный? — раздаётся знакомый голос с игривой надменностью. — Даже двое? — в её голосе мелькает лёгкое удивление.

Сакуры всё ещё не видно, но она уже здесь. Нет. Не она, лишь жалкий отголосок её воли и намерений, вложенных в эту формацию и этот лес.

— Ко мне пожаловал потомок павшего рода⁈ — удивляется ученица Аранга.

Неуловимый дух окутывает Текору, а тот сжимается и дрожит.

— Глупое бедное дитя, ты слишком слаб, чтобы находиться здесь. И почему же ключ не у тебя? — игривые нотки становятся сердитыми. — Ты — последний хранитель. Твои предки подвели меня… Крепко подвели.

Я ощущаю, как Ки Сакуры окутывает и меня. Сжимается плотнее и сильнее, чем вокруг Текору. На какое-то время теряю его из виду. Опять то видение. Серый туман и падающие алые листья, только теперь они настоящие.