Все хором выразили свое согласие.

— Вооружитесь. Мы не пойдем туда, словно овцы к мяснику.

Синжун надел пояс, к которому был прицеплен клинок, выкованный из первоклассной стали в Толедо. Рапира Синжуна была великолепным оружием, легким, но смертельно опасным в умелых руках. Это было оружие, которым Синжун прекрасно владел, поскольку упражнялся на протяжении многих лет с известными фехтовальщиками.

Кристи стояла во дворе дома Калума Камерона, ожидая прибытия своих людей. Маккензи явились раньше и теперь совещались с Калумом. Казалось, они были растеряны, и Кристи не могла винить их за то, что они пошли за Калумом. Он так мечтал получить власть, что некоторые из его людей стали побаиваться его.

Кристи посмотрела в сторону болот, откуда ветер донес звуки музыки. Они пришли. Почти две сотни Макдональдов и Ренальдов, одетых в традиционные накидки и береты, шли под заунывные звуки волынок. Ее сердце наполнилось гордостью. Это были ее люди, и каждый из них был готов умереть, если бы она приказала. Сцепив зубы, она поклялась про себя, что никто не пострадает из-за нее.

Союзники Калума выстроились во дворе, вцепившись в рукояти своего оружия, и ветер развевал их накидки. Калум вышел вперед. Мердок, старший клана Макдональдов, подошел к нему.

— Говори, зачем пришел, Мердок Макдональд, — сказал Калум.

— Освободи Кристи Макдональд.

— Она моя любовница. Кристи уже спала со мной.

Протестующий крик сорвался с губ Кристи.

— Подлец! — гаркнул Рори.

Если бы Мердок не удержал его, он бы уже бросился на Калума.

— Освободи нашу помещицу или приготовься к битве, — повторил свое требование Мердок.

— Зачем? Ее мужу она уже не нужна, так что я оставлю ее себе.

Кристи понимала, что ситуация становится опасной. Стоит кому-то потянуться к оружию, и побоища не избежать. Она не могла позволить, чтобы это случилось. Расталкивая Камеронов и Маккензи, она стала между ними и своими защитниками.

— Не нужно кровопролития! — взмолилась она. — У меня есть предложение. — Она повернулась к Калуму. — У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

— Хорошо, малышка, говори, что хотела, — пренебрежительно бросил Калум. — Но не думай, что ты сможешь одурачить нас своими обещаниями.

— Все люди, признающие меня помещицей, собрались здесь.

— К чему ты ведешь, женщина?

— К тому, что я больше не хочу быть помещицей.

И хотя она сказала это твердым голосом, ее сердце горестно сжалось. Ей было нелегко предавать доверие своего деда, но она не видела другого способа предотвратить резню. Кристи обратилась к собравшимся.

— Я хочу, чтобы вы признали Калума Камерона своим главой. Он, в свою очередь, должен отпустить меня.

Макдональды и Ренальды стали размахивать оружием и выкрикивать слова протеста. Кристи не думала, что ее заявление вызовет такое волнение, и стала опасаться, что теперь сражение неизбежно.

Внезапно из толпы озлобленных людей выступил мужчина. На нем были традиционные накидка клана Макдональдов и берет. Белая рубашка облегала его широкие плечи, килт едва прикрывал колени, открывая взглядам широко расставленные мускулистые ноги. Кинжал, прикрепленный к его поясу, казался весьма опасным оружием, но не настолько, как висящая рядом рапира.

Кристи с удивлением всматривалась в лицо этого человека. У нее перехватило дыхание, когда она узнала темные глаза Синжуна, в которых горела ярость. Она услышала, как выругался Калум, и поняла, что была не единственной, кто узнал маркиза Дерби.