Руны открывали девушке тайны, но главный свой секрет пока хранили. Для главного секрета нужен ключ…

– Патриция!

Последний взгляд на руки, в глазах вспыхивает властный огонек, и руны послушно бледнеют, исчезают, словно их и не было.

Пэт обернулась:

– Да?

Таисия хрустнула пальцами:

– Ты стояла у окна, и мне вдруг показалось, что ты сейчас уйдешь. Что хрупкая стеклянная преграда рухнет и тьма кинжалом вонзится в нежный мир. – Она подошла ближе и взяла девушку за руку. – Мне показалось, что все будет разрушено.

– Тебе просто показалось, – улыбнулась Пэт.

– Я чувствую, как твои мысли уносятся в сверкающие дали. Как мчатся они, опережая одна другую, способные за секунду обогнуть Ойкумену. Я сама такая. Ты ведь знаешь. И мне бы очень хотелось, чтобы наши мысли мчались вместе. На крыльях ветра свободы, окутывающего настоящих творцов.

Пэт познакомилась с Таисией Кук чуть меньше месяца назад на приеме в честь дня рождения директора «МосТех» и сразу же ощутила то настырное давление, которое госпожа Кук называла «природным обаянием». Светская львица всерьез увлеклась юной красавицей и, не теряя времени даром, засыпала Пэт знаками внимания: невинные, но чертовски дорогие подарки, приглашения на выставки модных художников, на концерты и в литературные салоны. Таисия штурмовала девушку по всем правилам военного искусства, а Пэт… Пэт медлила обрывать знакомство. Таисия выделялась среди других одуревших от скуки верхолазок, и, возможно, в болоте этой непохожести прятался необходимый ключ.

Правда, надежда на это таяла с каждой минутой.

– Ты напоминаешь мне меня, какой я была совсем недавно, год или два назад. Молодая, неопытная, ищущая, но при этом – цельная. Я твердо знала, чего хочу, и ты, я вижу, такая же. У тебя есть цель, а свою цель я знала с самого детства. Я почти сразу ощутила себя Творцом, личностью с особым взглядом на мир, но как же трудно мне было расти в мире, где женщина не имеет права на самовыражение!

Через пару дней после знакомства Кирилл принес дочери досье на Таисию.

«Посмотри, если станет интересно».

«Зачем?»

«Ты еще плохо разбираешься в людях. Изучи факты, сопоставь с человеком. В следующий раз ты увидишь его Я и без документов».

Знать все обо всех было в духе Грязнова, и Пэт постепенно становилась похожей на отца.

Из досье девушка узнала, что Таисии, дочери мелкого капера из Эдинбурга, повезло влюбить в себя сына весьма и весьма крутого верхолаза. После чего жизнь, собственно, и удалась. Муж боготворил творчески одаренную супругу и позволял Таисии жить так, как ей заблагорассудится. Очередная пустышка? Сомнений в этом практически не осталось, но Пэт решила дать светской львице последний шанс. В конце концов, Таисия действительно была своеобразной особой.

– Как раз сейчас я взялась за поэму. За поэму, Патриция, за поэму! У меня были наброски, но теперь я хочу разложить их на строки… Нет! Даже на слова! На буквы! И собрать новое целое. Я дни напролет провожу в кабинете, обдумывая образы, что посещают меня, и вплетаю их в картину… Да, Патриция, я уже вижу, как из старых моих набросков появляется величественный корабль нового полотна. Старые наброски, такие наивные… Я начала эту поэму, когда мне было девять лет. Я помню, как родилась первая строка. Она меня очаровала. Я написала ее на коммуникаторе и почти час думала о ней. Уже тогда я знала, что не скоро завершу грандиозный труд, совсем не скоро. Я предвидела, что мне потребуются годы, в течение которых я буду оттачивать мастерство, но однажды… Теперь я перечитываю наброски и понимаю, что уже тогда, в юности, я видела элементы того великолепного полотна, которое выходит сейчас из-под моего пера.