В глубоком шоке от открывшихся перспектив сидел минут десять, или двадцать, или час. Сколько точно не знаю, в голове вертелись хаотические мысли о бреде, и вялые идеи о попытке звать на помощь. Но ради сохранения чувства собственного достоинства будем считать, что прошло только пятнадцать минут. В чувство меня привел громкий противный звук, напоминавший пожарную сирену. Стена прямо напротив меня сменила грязно-серый цвет на блекло-желтый и начала слегка светиться.

Охранник выскочил из-за стола и бодрым шагом потрусил к месту происшествия, на ходу доставая странного вида дубинку, напоминавшую помесь миксера с электрошокером. По блестящей поверхности хромированной ручки пробегали синие всполохи, а навершие было похоже на бутон цветка с тремя лепестками, между которыми пробегали короткие молнии.

— Компьютер, отменить режим непрозрачности, подготовить усмиряющее излучение, — скучающим голосом произнес он на непонятном языке.

Непонятном?! Да, слова не походили ни на русский, ни на английский, ни даже на французский, из которого я случайно знал пару слов. Но, тем не менее, смысл сказанного был мне понятен; более того, я различал даже интонацию, с которой говорил тюремщик. Открытее больше испугало меня, чем обрадовало.

Стена напротив тем временем замерцала, стала прозрачной, и за ней оказался минотавр. Причем не просто оказался. Мифический персонаж сосредоточенно колошматил стену пудовыми кулачищами Версия с помешательством вновь начала набирать вес. Не знаю, из чего была сделана эта перегородка, но простое стекло мончтр разбил бы в момент. Армированный бетон впрочем, вряд ли бы выдержал многим дольше.

Охранник скучающе посмотрел на усилия дикаря, видимо по его мнению, разбить дверь из пластика было решительно невозможно.

Гигант также прекратил свой сизифов труд. Он опустился на корточки, сложил руки на груди и начал монотонно раскачиваться, все набирая и набирая амплитуду.

— Компьютер, не вырубай этого урода, — хмыкнул охранник позевывая. — Скучно мне, полюбуюсь на его кривляния.

В этот же миг минотавр резко дернулся вперед, распрямляясь пружиной и ударил по перегородке двумя раскрытыми ладонями.

Преграда глухо щелкнуло и покрылось сеткой трещин в месте удара. У синекожего вырвался сдавленный возглас, и он отшатнулся назад, загораживаясь дубинкой.

Трехметровый маятник снова начал раскачиваться, и в этом его движении была грация атакующей змеи. Я заворожено следил за его усилиями, не осознавая тот факт что еще пара таких ударов и монстр окажется на свободе. Охранник тоже казалось попал под какое-то оцепенение, он не пытался отдать команду на усмирение заключенного компьютеру и лишь медленно пятился, выставив вперед свою дубину.

Удар, от которого трещины расползлись уже по половине прозрачной стены, спустя мгновение — еще один, вырвавший из преграды приличный кусок.

Тюремщик стал отходить от своего непонятного паралича, медленно как в замедленном кино раскрыл рот, и в него тут же влетел осколок, метко запущенный минотавром прямо через дыру. Захлебываясь синей кровью, бедняга вырвал его, и попытался что-то сказать, но из глотки вырвался лишь неразборчивое бульканье. Он кинулся к столу, и не добежал. Преграда пала, уступив грубой силе; рассыпалась по полу мелкими осколками. А узник камеры уже не сидел, он летел, целясь подобранным осколком покрупнее в голову трехглазого и испуская истеричные завывания.