В какой-то момент я стал буквально «видеть» противников. Каждый шаг волнами отражался в пространстве. Каждая волна улавливалась ухом. Мозг расшифровывал эту волну, как она изменялась, изгибалась, а потом достраивал картинку. Словно эхолокация у летучих мышей. Но картинка была нечёткой, запаздывала, ибо звук медленнее света… но даже этого хватало, чтобы снизить нагрузки на организм.

Если с чем-то не справлялось восприятие, реакция на раздражители, тот тут уже работало предугадывание. Я буквально дорисовывал каждую картинку, представлял, как будет действовать противник дальше. Это огромная работа мозга, невероятный труд. Требовалась огромная концентрация, стальные нервы, чтобы не психануть и не сорвать с себя повязку. И с каждым мгновением боя я был всё быстрее и сильнее.

Временами я чувствовал ауру демоницы. Она приближалась. Весьма искусно и быстро сражалась. Пару раз даже смогла зацепить меня… но я знал, что она не сможет меня ранить, ибо куда она била, там были доспехи. Остальные места я старательно прикрывал и не давал до них вообще никак дотянуться.

Временами я слышал и другие удары, отдалённые. Хлопанье крыльев, которое было нехарактерно для демонов. Суккубы продолжали действовать. Они медленно, но верно снижали количество противников, уничтожали врага. И у них неплохо получалось. За десять минут моего слепого танца они разобрались с десятком врагов, остальных они различным образом лишили подвижности. И это позволило мне полностью сосредоточиться на моей противнице, которая возомнила себя невесть знает кем.

— Да кто ты такой⁈ — в какой-то момент воскликнула она, когда наши клинки скрестились, а наши лица находились буквально в полуметре друг от друга. — Смертный не может так сражаться! Не один из вас! Вы же все слабые и никчёмные! Откуда столько силы и ловкости в одном человеке⁈

— Потому что ты тупая, — усмехнулся я, после чего схватил её ногу хвостом и дёрнул на себя.

Суккуба завалилась, хлопнула крыльями, чтобы удержать равновесие, но при этом потеряла концентрацию. Я смог додавить, разбить блок, врезать снова рукоятью меча, только на этот раз не было шлема. Только открытое лицо. Сам ношусь без шлема… но для неё это стало фатально. Она на миг потерялась, упала на спину, сломала оба крыла, после чего быстро восстановила своё сознание и начала яростно вопить во всю глотку.

Я не стал её пленить. Смысл? У нас сейчас идёт война на уничтожение. Раз она стала так яростно защищать интересы Лилит… значит, она не будет никогда на стороне Литы. Да и суккубы никак не дали знать, что она своя, а значит, что она уже из так называемого нового поколения суккуб, в душе которых сущности разных Планов.

Мой меч тут же вошел в её глотку, пронзил ту насквозь и упёрся в твердь. Крики тут же закончились. Напряжение вокруг словно сошло на нет. В голове прояснилось, и я услышал уже привычный мне шёпот. Демоны были со мной. Они всегда были и будут со мной. Это моё бремя и моя подмога.

Стянув с глаз повязку, я глянул на эту суккубу. С расстояния не было видно, но сейчас я заметил лёгкое затухающее свечение, которое переливалось пурпурным и красным цветами. Помесь двух Планов. Поэтому понятно, почему она так защищала Лилит. Она её, скорее всего, мать в каком-то смысле, как все обычные суккубы — дочери Литы.

— Что б тебя… — проговорил я, выдёргивая клинок, который тут же протёр этой же тряпкой, которой и завязывал глаза.

Через пару мгновений возле меня появились суккубы, которые тут же стали добивать раненых и обездвиженных.