|
Здесь, внутри твоего сознания. Хочешь, чтобы я ушел? Теннисон уловил и понял сказанное. - Нет, - мысленно ответил он. - Нет, не уходи. Но будь добр, объясни, что происходит? Ты принадлежишь Декеру? Ты принес мне весточку от Декера? - Я не принадлежу Декеру. Я никому не принадлежу. Я - свободное существо и друг Декера. Вот и все. Я могу говорить с ним, но не могу быть частью его. - А частью меня - можешь? Почему ты можешь быть частью меня, а частью Декера - нет? - Я - Шептун. Так меня зовет Декер. Можешь считать это моим именем. - Ты не ответил на мой вопрос, Шептун. Почему частью меня ты можешь быть, а частью Декера - нет? - Я - Друг Декера. Он - мой единственный друг. Я пытался подружиться со многими, и они тоже могли бы стать мне друзьями, но они не слышали меня, не узнавали. Не чувствовали, что я рядом. - Ну и что? А я при чем? - Я пытался проникнуть в Декера, но это оказалось невозможно. Разговариваю с ним, да, но не проникая в сознание. А ты мне подходишь. Я понял это сразу, как только увидел тебя. - И теперь ты готов покинуть Декера? Нет, Шептун, ты не можешь так поступить с ним. И я не могу с ним так поступить. Я не имею права отнять у него друга. - Я его не покину. Но позволь мне быть с тобой. - Хочешь сказать, что не настаиваешь? - Нет, не настаиваю. Скажешь "уйди", и я уйду. Скажешь "войди", и я войду. Но... прошу тебя, пожалуйста! "Безумие! - подумал Теннисон. - Это настоящее безумие! Галлюцинация. Ничего нет. Мне все это просто кажется". Дверь резко распахнулась. На пороге стоял Экайер. - Джейсон, скорее! - выкрикнул он, не входя. - Пойдем со мной! Ты должен пойти со мной немедленно. - Конечно, - кивнул Теннисон. - А что случилось? - Мэри вернулась из Рая! - ответил Экайер. - И она в очень плохом состоянии. Глава 26 Декер вновь пережил те страшные минуты. Годами он не вспоминал об этом, не думал, но вот сходил к катеру - и ничего не мог поделать. Вновь разрезал ножницами финишную ленточку памяти, и старые, запыленные воспоминания ярко и отчетливо встали перед ним. Он протянул руку и коснулся поверхности металлического ящичка, стоявшего на столе. Этот ящичек он принес с катера. "Там есть все, - думал он, - в этих записях, что сделаны на корабле". Но открыть ящичек и просмотреть записи он не решался. "Наверное, - думал он, - не стоило искушать себя и забирать черный ящик с катера. Пусть бы лежал там, такой же забытый и заброшенный, как катер. Почему же я так боюсь, - спрашивал он себя, - просмотреть записи? Может быть, я боюсь того ужаса, кошмара, который там записан? Мог ли там быть страх? Можно ли его было записать? Мог ли он сохраниться там, такой же дикий и ясный, как в тот день, много лет назад? " Он зажмурился, спрятал лицо в ладонях, попытался вспомнить... Он знал корабль как свои пять пальцев, водил его долгие годы, помнил его весь, до последнего винтика, любил его, гордился им, разговаривал с ним в часы одиночества в черных безднах пространства. Порой ему казалось, что корабль отвечал ему... Он помнил все, но была одна-единственная деталь, в которой он не был уверен, и сомнения его могли развеять только записи. |
