Это была новая попытка сломать меня, но уже на несколько ином уровне.

«Старый черт, к чему ты ведешь?»

– Мне нечего ответить на ваши слова, мистер Вонг, – слова были произнесены сухо и ровно.

Старик был озадачен реакцией четырнадцатилетнего подростка, хотя и старался не показать вида.

– Хорошо, тогда я продолжу. Твое настоящее имя Майкл Валентайн, хотя последние несколько месяцев ваша семья жила под фамилией Шверинг, которую вы получили вместе с домом по программе защиты свидетелей. Через несколько месяцев тебе исполнится пятнадцать лет. Ты почти два года занимался боксом, поэтому для своих лет хорошо физически развит. Теперь о твоей потере памяти. Все, с кем ты общался последнее время, знают об этом с твоих слов, – таким образом, старик снова высказал мне свое недоверие. – Может, и я этому поверю, если ты сумеешь меня убедить.

Я промолчал. Теперь мне точно было известно, что Ли Вонг меня провоцирует, испытывает на излом. Хотя если судить по реакции старика, наш разговор, похоже, идет в правильном направлении.

– Джим Бармет вспомнил, что ты у него спрашивал: где ты находишься и который сейчас год. Хм. Может быть, ты и вправду частично потерял память? – он немного помолчал, потом ласково улыбнулся и продолжил: – Может, твоя потеря памяти – не самая плохая утрата? Ведь она забрала у тебя душевную скорбь и сердечную боль невосполнимой потери. Ты согласен со мной, Майкл?

– Полагаюсь на вашу мудрость, мистер Вонг, – чуть склонив голову в неглубоком поклоне, ответил я.

В глазах старика появилась растерянность. Так ответить мог только взрослый и опытный человек, причем знакомый с китайскими традициями, но никак не мальчишка. Именно сейчас он в первый раз подумал, что говорит с пареньком словно со взрослым мужчиной, причем с сильным духом мужчиной-воином. Телом – мальчик, а действия и ум – настоящий боец. Может, в тело этого подростка вселился дух воина? Родившийся в конце прошлого столетия, в семье темных и неграмотных крестьян, Ли Вонг на всю свою жизнь сохранил веру в духов. Именно поэтому в его голову пришла неожиданная мысль: может, в этого мальчишку, забрав часть памяти, вселился дух-защитник? Это легко объясняло все странности, которые просто не поддавались практическому складу ума старого китайца.

– Мне лестно слышать подобные слова, мальчик, но все же давай вернемся к нашему разговору. Мне хотелось, чтобы ты мне кое-что прояснил. Начнем с нападения на ваш дом. Мне известно, что ты сумел застрелить двух убийц своей семьи, а потом убежать. Врач, который тебя осматривал, предположил, что при этом ты был сильно контужен.

Пару секунд размышлял, а потом решил не отрицать этот факт, так как старик и так об этом знает.

– Да, так и было. Убил и убежал.

По лицу старого китайца неожиданно скользнула тень одобрения. Нетрудно понять ее суть: настоящий мужчина должен уметь постоять за себя. Для взгляда европейца оно оставалось непроницаемым, но я за столько лет общения научился читать малейшие нюансы на лицах азиатов.

– Прошлой ночью ты убил еще одного человека. Китайца. Я знал его как сильного бойца. Если там ты стрелял из пистолета, и это можно было отнести к твоему крайне возбужденному состоянию, то здесь нанес только один удар ножом. Только мужчина-воин способен на такое, а ты мальчишка. Ты понимаешь, что не должен был выжить в этой схватке, но вместо этого продолжаешь дышать воздухом и радоваться жизни, а он – нет. Как такое могло произойти?

– Я сначала сбил его с ног столом, а потом…

– Столом?!

– В моей комнате стоит простой обеденный стол. Когда он поднимался ко мне, я залез под стол, а стоило пришедшему спрыгнуть на пол комнаты, как резко вскочил и опрокинул на него стол.