Джанни Родари. Профессор Грозали, или Смерть Юлия Цезаря
Сегодня профессор Грозали был ростом куда выше обычного. Так с ним бывает всегда в дни опроса студентов. А они наметанным глазом определяют его рост - увы, он вырос не меньше чем на четверть метра. И теперь за манжетами коричневых брюк обнажилась под синими носками широкая полоска кожи. - Пропали, - вздыхают студенты. - Уж лучше было прогулять и поиграть в кегли. Профессор Грозали перелистал классный журнал и сказал: - Я вас собрал, чтобы узнать истину, и, пока не узнаю, никого из вас не выпущу отсюда ни живым, ни мертвым. Ясно? Итак, к доске пойдет... Посмотрим список обвиняемых: Альбани, Альбетти, Альбини, Альбони, Альбуччи. Отлично... пойдет Цурлетти. Студент Цурлетти, замыкающий алфавитный список, обеими руками впился в парту, пытаясь отдалить роковую минуту. Он крепко зажмурился, чтобы хоть на миг вообразить себя туристом, который на острове Эльба занимается подводной рыбной ловлей. Затем все-таки поднялся, столь же медленно, как поднимаются в шлюзах Панамского канала океанские лайнеры, и поплелся к доске, спотыкаясь на каждом шагу. Профессор Грозали пронзил его трепещущее тело огненным взглядом и разящими как меч словами. - Дорогой Цурлетти, вам же будет лучше, если признаетесь во всем. И чем скорее признаетесь, тем быстрее я вас отпущу на свободу. Кстати, вы ведь знаете, что я располагаю множеством возможностей заставить вас заговорить. Поэтому отвечайте, и притом быстро и откровенно: когда, как, кем, где и почему был убит Юлий Цезарь. Уточните, как был одет в тот день Брут, какой длины была борода у Кассия и где находился в тот момент Марк Антоний. Укажите также, какой размер обуви носила жена Цезаря и сколько она истратила в то утро на рынке, покупая буйволиный сыр. Студент Цурлетти закачался под градом вопросов. Уши его дрожали... Казалось, профессор Грозали срезает их кусок за куском своими острыми как нож вопросами. - Признавайтесь! - громит он беднягу громовым голосом, став выше еще на пять сантиметров (теперь над носками обнажилась вся икра). - Прошу вызвать моего адвоката, - шепчет Цурлетти. - Не выйдет, друг мой! Мы здесь не в квестуре и не в суде. У вас такие же права на адвоката, как на бесплатный билет на Азорские острова. Вы должны чистосердечно признаться во всем. Какая погода была в день убийства? - Не помню. - Разумеется! И вы, конечно, не помните даже, присутствовал ли при совершении преступления Цицерон, а если присутствовал, то вспомните, был ли у него при себе зонтик или же слуховой аппарат, прибыл ли он на место в такси или в карете? - Ничего я не знаю. Цурлетти немного приходит в себя. Он чувствует, что класс на его стороне и одобряет его сопротивление профессору-инквизитору. Внезапно Цурлетти вскидывает голову и заявляет: - Я отказываюсь отвечать. Класс разражается аплодисментами. - Молчать, или я заставлю вас очистить помещение! Увы, Цурлетти исчерпал последние силы, тело его обмякло, голова беспомощно упала вниз. Профессор Грозали громко зовет сторожа, тот прибегает с ведром воды и выливает ее на голову бедняги Цурлетти. Несчастный открывает глаза и принимается жадно слизывать языком капли воды с лица. О боже, вода соленая! Муки Цурлетти от нее лишь возросли... Теперь профессор Грозали вырос настолько, что ударяется головой о потолок. На лбу у него алеет шишка. - Признавайся, прохвост! - переходит он на "ты". - Знай же, я взял в заложники твою семью! - Нет, только не это, только не это! - умоляет Цурлетти. - А я взял! Сторож! - громко зовет Грозали. Снова появляется сторож, он приближается к кафедре, подталкивая вперед отца бедняги Цурлетти, тридцативосьмилетнего почтового служащего. Тот идет, низко опустив голову. И обращается к сыну еле слышным голосом: - Ответь, дорогой Альдуччо! Ради твоего отца, ради несчастной матери, слепнущей от слез, твоих сестер, упрятанных в монастырь. |
