– Не знай, не учись, не будь постоянным. Он никак не связан с лозунгом «тройного негативизма», провозглашенным вождем Синьхайской революции Сунь Ятсеном, – ответил за него Мацуока.

Миюки понимающе кивнула и залилась смехом. Так заразительно она смеялась только при первой встрече с Сиро.

Прошло три года. Теперь голос Миюки стал звучать как из подземелья.

До полудня было еще далеко, но Сиро уже начал собираться.

4

Спускаясь в подземный гараж, Сиро достал из кармана ключи от любимой машины.

В полумраке тускло светилось ее серебристо-металлическое покрытие. На прошлой неделе ему доставили эту новую машину. Сиро нравилось в ней все. Сколько он на нее ни смотрел, никак не мог налюбоваться. Ему было уже за тридцать, но всякий раз при виде этой машины Сиро испытывал юношеский восторг. Если бы он был рядовым служащим, такая машина была бы ему не по карману.

Десять лет назад, когда Сиро провалил все собеседования, он ничуть не пал духом и решил немедленно воспользоваться моментом. В анкете, хранящейся в университете, в графе «прежний род занятий» было написано «бродяга». Вместе со своим одногруппником Ёсимура, написавшим в этой графе «иностранный легион», он устроился работать в новый частный пансион.

Однако число учеников пансиона едва превышало сотню. Директор Китимура выражал недовольство состоянием дел в пансионе, и, когда решил ввести заочное профессиональное обучение, Сиро удостоился чести быть принятым на работу в школу в качестве директора.

После того как для заочников стали использовать факс, школа постепенно модернизировалась и вошла в состав акционерного общества. На визитной карточке Сиро тогда было написано: «Ответственный за заочное обучение в фирме „Бун-бун“».

Работа была вечерняя, и в случае крайней необходимости, раз в неделю или в месяц, он имел право на внеочередной выходной.

Теперь у Сиро появились сбережения. Работая в течение года днем и ночью, Сиро нашел способ упростить свою задачу.

Рассылка писем с приглашениями поступить в школу требовала немалых усилий от персонала, а кроме того, всевозможной писанины.

Он рассылал по факсу ученикам тексты с упражнениями, а получив их, сразу указывал на ошибки и отправлял обратно. Поскольку ошибки в большинстве были одинаковые, их мог исправлять вручную любой преподаватель-почасовик. Благодаря этому ученики, плохо успевающие только по отдельным предметам, выполняя эти задания в течение года, могли их исправить, даже не посещая лекций и не проживая в пансионате, и добиться хороших результатов. За год объем этой ручной работы по исправлению работ значительно уменьшился.

В столичном районе исправлением работ, посланных по факсу в фирму «Бун-бун», занималось около трехсот человек. Месячная плата за обучение составляла 20 000 иен. Десять факсов работали безостановочно. Даже после покрытия расходов на их содержание – платы за аренду помещения и выплат временным сотрудникам – оставалась довольно значительная сумма.

«Превосходные условия. Когда видишь такую сладкую жизнь, хочется укусить себя за хвост», – часто с грустной улыбкой критиковал Мацуока образ жизни Сиро.

Сиро самому казалось странным, что такой человек, как он, может вести столь беззаботную жизнь. Он ничем не походил на работающих в поте лица служащих и не испытывал никаких стрессов. Однако это не вызывало у него так называемого чувства удовлетворения, поэтому он постоянно искал что-то новое.

Только Сиро сел за руль и собрался включить зажигание, как до него вдруг дошло… Номерной знак!

Он же совсем забыл…

Звонок Миюки. Табличка с автомобильным номером. Два этих обстоятельства послужили толчком к тому, чтобы Сиро вспомнил, что примерно месяц назад глубокой ночью ему позвонил Мацуока и попросил переставить машину.