Вдалеке на горизонте я разглядел еще одно судно, очертаниями напоминавшее наполовину выкуренную сигарету. Судя по всему, оно было огромным, словно Ноев ковчег.

— А это что за громада? — спросил я.

— Авианосец «Фьюриес», — отвечал мальчик.

Огромные серые корабли стояли на якоре с зачехленными орудиями. Рядом с ними дрейфовали дозорные катера, казавшиеся совсем крохотными на фоне высоко вздымавшихся стальных бортов. Линкоры оставались неподвижными, лишь в углублениях возле мостиков то и дело вспыхивали сигнальные огни. Казалось, будто корабли ведут какую-то непонятную для непосвященных беседу.

На меня это зрелище произвело устрашающее впечатление. Хотя в настоящий момент стальные великаны находились в полусонном, умиротворенном состоянии, но меня не покидало ощущение, будто они в любой миг могут проснуться. Сама мысль о том, что тысячи тонн смертоносной стали собраны в одном месте и расставлены в боевом порядке, вызывала нервную дрожь. Линкоры казались мне членами могущественного (и очень опасного!) клана, собравшегося в сумерках обсудить зловещие планы. Ишь как перемигиваются! Не иначе, как обмениваются условными сигналами: «Ты готов? Я готов…» Мне еще только предстояло узнать, что боевые корабли на стоянке не несут в себе никакой угрозы. И разговоры между ними ведутся вполне мирные. Например, такие:

— Пообедаем сегодня вечером?

— СПУ! (что означает «С превеликим удовольствием»).

Или же наоборот:

— ННМ! (то есть «Никак не могу»).

— А вот и наша лодка, — послышался голос моего провожатого.

Небольшой быстроходный катер доставил нас к гигантской серой громаде «Импенитрейбла». Поднявшись по забортному трапу на палубу, я первым делом отвесил легкий поклон в сторону шканцев — отсалютовал несуществующему кресту (так меня научил мой друг-моряк) и лишь затем обернулся в сторону молодого морского офицера с подзорной трубой под мышкой. Я сразу разглядел в нем вахтенного, в чьи обязанности входило присматривать за мной.

Хочу пояснить, что шканцами называется обширное пространство на корме судна, усеянное швартовыми тумбами и другими выступающими преградами. В это время суток шканцы представляли собой весьма оживленное место. Здесь собралось множество офицеров, упражнявшихся в небезызвестном искусстве «прогулки по палубе».

На деле это означало, что они парами расхаживали взад и вперед, скрестив руки за спиной или держа их в карманах синих кителей. Отличительной особенностью являлся быстрый темп ходьбы и полная синхронность на поворотах. При нашем появлении вахтенный командир прервал свою прогулку и направился в мою сторону.

— Я коммандер, — представился он после приветственного рукопожатия. — Давайте заглянем в офицерскую кают-компанию. Вы будете жить в каюте номер одиннадцать.

Так началось мое знакомство с необычным и захватывающим миром военного корабля «Импенитрейбл».

Я прошел в офицерскую кают-компанию, которая одновременно служила и столовой для старшего офицерского состава. Это оказалось угловое помещение, расположенное под шлюпочной палубой. Распахивающиеся двери (на манер салунных) отделяли «предбанник» от собственно обеденной залы. Сейчас здесь сновали облаченные в белые кители слуги, которые накрывали на стол.

В каюте царила оживленная, приподнятая атмосфера, обычно предшествующая совместной трапезе. На первый взгляд все выглядело, как в рядовом, не слишком роскошном пансионе. Но стоило поднять взгляд вверх, и мощные перекладины, поддерживавшие низкий белый потолок (который, по сути, являлся стальной палубой), напоминали, что мы находимся на военном корабле.