Следы упадка и разрушения скрылись под снежным покровом, и Форум вновь превратился в беломраморное чудо, гордость и красу всего города. Неожиданная пурга создала иллюзию прежней жизни в этом уголке Рима.

Глядя сквозь пелену снега на Виа Сакра — Священную дорогу, я видел закутанные в белые тоги призраки святых и императоров. Снова, как в древности, сюда стекались тысячи людей со всех уголков обитаемого мира — в безмолвном восхищении бродили они среди белых храмов.

Снегопад продолжался всю ночь и весь следующий день. Даже старожилы Рима вынуждены были признать: ничего подобного они не видели на протяжении последних сорока лет.

Пробуждение Рима

Нет лучшего способа познакомиться с каким-либо городом, чем встать пораньше и еще затемно выйти на улицы. Вам придется дождаться, когда город проснется и зашевелится в первых рассветных лучах. Он, как пробуждающийся человек, таращит глаза и слегка подрагивает, приходя в сознание. Я и сам неоднократно проделывал подобный опыт. Мне довелось наблюдать — так явственно, словно я сидел в изголовье ночного ложа, — как просыпаются Лондон, Эдинбург, Дублин, Париж, Брюссель, Берлин, Вена, Каир, Иерусалим и другие великие города мира. Я видел, как они зевают, потягиваются и наконец раскрывают объятия новому нарождающемуся дню. Все города проделывают это по-разному, в свойственной только им манере. И смею утверждать, что утренняя побудка Рима — одно из самых замечательных зрелищ, какими старушка-Европа может порадовать любознательного путешественника.

Зимой здесь в пять утра еще совсем темно, около шести только-только начинает рассветать. В это время улицы Рима выглядят непривычно пустынными. Храмы и колоннады, с детства знакомые нам по книжным иллюстрациям и гравюрам в доме приходского священника, стоят странно притихшие, окутанные серой мглистой дымкой. Кажется, будто они присыпаны пылью из-под колес призрачных колесниц. Эти узнаваемые приметы Вечного города затеряны в лабиринте улочек, зажаты меж старинных городских строений. Мрачные каменные дома окружают их со всех сторон, и неизвестно, кто скрывается за наглухо закрытыми ставнями — юная Джульетта или террорист с бомбой!

Позже, когда Рим проснется, улицы заполнятся людскими голосами, шарканьем тысяч подошв и кряканьем автомобильных клаксонов. Сейчас же, в преддверии дня, голос города — это голос многочисленных фонтанов.

Предрассветную тишину нарушает лишь плеск воды, которая струйками вырывается из бронзовых ртов нимф и тритонов и падает в мраморные бассейны. Массивные квадратные дворцы эпохи Возрождения темны и тихи.

Окна нижних этажей зарешечены, словно в тюремных камерах. Кажется, будто старинные палаццо спят и видят сладкие сны о прекрасных дамах и смертоносных кинжалах.

Порой мимо проскользнет маленький легкий силуэт — это кошка с характерным борджанским выражением на мордочке направляется куда-то по своим таинственным делам.

Постепенно восток окрашивается в нежно-розовый цвет, и к городу возвращаются краски. Дворцы и храмы первыми встречают рассвет: их нижние этажи еще прячутся в ночных тенях, а крыши уже расцвечены первыми утренними лучами. Воды Тибра, обычно ржаво-коричневые, в этот ранний час кажутся серебристо-серыми под темными громадами мостов. Внезапно — слышите! — откуда-то издалека доносится колокольный звон. Церкви проснулись! А поскольку весь Рим — одна огромная церковь, то, следовательно, можно считать, что и Рим проснулся. Колокола призывают жителей города к ранней мессе. И так каждое утро: Рим просыпается с мыслью о Боге!

Я продолжаю путешествие по улицам города и встречаю первый трамвай.