Третий, самый молодой, выглядел аккуратно и скромно, как и подобает человеку среднего достатка. Его одежда словно только что вышла из-под заботливой женской руки.

Друзья миновали узкую улочку и вышли на набережную канала, покрытую гладкими деревянными брусьями. Добрый город Харлем строился и хорошел: жизнь кипела повсюду, куда ни кинешь взгляд. Мимо то и дело с грохотом проносились повозки, нагруженные разным товаром, изредка проезжали нарядные легкие двуколки и франтоватые всадники на красивых лошадях. «Поберегись!» — кричали кучера, и друзья поспешно отскакивали с мостовой на узенькие тротуары. Недавно муниципалитет принял решение разделить улицу на две части: одну — для прохожих, другую — для экипажей, всадников и торговых повозок. Проезжую часть выкладывали гладкими камнями, подгоняли их так плотно и ровно, как только могли. Экипажи и повозки катили по такой дороге почти без тряски, и это было восхитительным ощущением. Правда, горожане все еще предпочитали верховую езду наемным двуколкам, но отцы города смотрели в будущее. Самой большой проблемой движения оставались мосты. Крутой подъем и не менее крутой спуск требовали от возниц и лошадей огромного напряжения сил. Недавно один умелец придумал ловкий трюк: посадил повозку на полозья, смазанные жиром. Такие сани легко преодолевали подъем, зато спуск превращался в сплошной кошмар. Сани летели вниз, калеча лошадей и опрокидывая груз. Однако умелец не растерялся и придумал еще один фокус — деревянный «башмак», который опускался под полозья на спуске и тормозил движение. Конечно, все это требовало от кучеров терпения, сноровки и умения, но голландцы такой народ, которому подобных качеств не занимать!

Друзья остановились у моста, наблюдая за кучером на новых санях. Было видно, что тот знаток своего дела. Как только лошади преодолели подъем, кучер соскочил со своего места и побежал рядом с санями, заглядывая под уклон. В нужный момент он ловко стукнул по боку саней, опуская деревянный «башмак». Сани дернулись, но не остановились, лишь замедлили ход. Как только повозка съехала на гладкую мостовую, кучер снова ударил сани в бок, и «башмак» поднялся на свое место. Кучер как ни в чем ни бывало прыгнул на свое место и подхватил вожжи. Прохожие, с интересом наблюдавшие за его действиями, дружно зааплодировали. Возница приподнял шляпу и вежливо раскланялся. Он заслужил эти аплодисменты, ведь сани не только не перевернулись, но даже ни разу не остановились!

— Здорово! — воскликнул весельчак Виллем, когда сани скрылись из виду. — Настоящий мастер, а, Франс? Впрочем, ты с сегодняшнего дня тоже мастер, и мы должны это отметить, или пускай меня больше не пустят ни в один кабак!

Невысокий мужчина в серой суконной рубахе согласно кивнул:

— Конечно! Выбирай место, Виллем, я угощаю! Сейчас отведем Дирка домой и отправимся кутить!

Молодой красавчик вздрогнул и испуганно посмотрел на Франса.

— Меня домой? Почему? Ты же обещал взять меня с собой!

— Ты еще маленький, чтобы ходить по кабакам, — назидательно заметил Франс. В его темных глазах плясали веселые чертики, но огорченный Дирк их не заметил.

— Ну конечно! Я всего на семь лет младше тебя!

— Зато выглядишь как настоящий голландец в отличие от этого черномазого урода! — утешил его весельчак Виллем. — Не слушай Франса, он тебе завидует! Даже трудно поверить, что вы родные братья. Признавайся, Франс, видно, какой-то цыган прятался у твоей мамаши на чердаке за девять месяцев до твоего рождения!

Друзья снова расхохотались, и Дирк с облегчением перевел дух. Франс пошутил, никто не собирается отправлять его домой. Дирк обожал и боялся старшего брата, ходил за ним по пятам, как привязанный. «Хвостик-Дирк», — так прозвал его отец, наблюдая за обоими сыновьями.