– Не говори никому, – сказала она.

Он предположил, что она говорит об их встрече, и не стал допытываться. У него было еще много важных вопросов, которые бы он задал ей, если бы она не убегала. Он хотел проявить свой интерес к ней. Но он не мог придумать, что сказать. Внезапная перемена в ее темпе, от мягкого, округленного разговора до этого стаккато, привела его в замешательство.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

Она оглядела его; под своим капюшоном она была словно в трауре.

– Мне нужно спешить, – сказала она. – Меня ищут.

Она ускорила свои шаги, съежившимися плечами показывая, что хочет, чтобы он не следовал за ней дальше. Он подчинился и замедлил шаг, отпуская ее к дому без прощального взмаха или взгляда.

Вместо того, чтобы отправиться в кухню, где ему пришлось бы выносить болтовню Перл, пока он будет завтракать, он повернул назад, избегая голубятню, пока не достиг внешней ограды, и бросил себя на еще один сложный круг.

Пробегая по лесу, он обнаружил, что внимательно всматривается под ноги, ища ракушки.

17

Спустя два дня, примерно в половине двенадцатого вечера, его вызвал Уайтхед.

– Я в кабинете, – сказал он по телефону. – Я хотел бы сказать вам пару слов.

В кабинете, хотя и оснащенном полудюжиной ламп, была почти полная темнота. Горела только лампа на столе, которая освещала только кипу бумаг, лежащую на нем. Уайтхед сидел в кожаном кресле перед окном. Позади него на столе стояли бутылка водки и полупустой стакан. Он не повернулся, когда Марти постучал и вошел, а просто обратился к нему из своего наблюдательного пункта перед залитой светом лужайкой.

– Я полагаю, настало время, когда я могу больше не держать вас на поводке, Штраусс, – сказал он. – Пока что вы отлично работали. Я удовлетворен.

– Благодарю вас, сэр.

– Послезавтра утром здесь будут Билл Той и Лютер, так что у вас может появиться возможность поехать в Лондон.

Прошло почти восемь недель с того дня, как он прибыл в поместье: и вот, наконец, поступил чувствительный сигнал, что он удержался на своем месте.

– Лютер подобрал вам какой-то транспорт. Поговорите с ним об этом, когда он приедет. И там, на столе, для вас немного денег...

* * *

Марти бросил взгляд на стол; там действительно лежала пачка банкнот.

– Возьмите их.

У Марти закололо кончики пальцев, но он справился с собой.

– Это покроет бензин и ночь в городе.

Марти не пересчитал банкноты; просто сложил их и убрал в карман.

– Благодарю вас, сэр.

– Там есть еще адрес.

– Да, сэр.

– Возьмите его. Магазин принадлежит человеку по имени Галифакс. Он снабжает меня клубникой, вне зависимости от сезона. Вы заберете мой заказ, если я попрошу?

– Конечно.

– Это единственное поручение, которое я хочу, чтобы вы выполнили. Так как вы вернетесь утром в субботу, остальное время в вашем распоряжении.

– Благодарю вас.

Рука Уайтхеда потянулась к стакану с водкой, и Марти подумал, что он сейчас повернется взглянуть на него; он не повернулся. Разговор, очевидно, был закончен.

– Это все, сэр?

– Все? Я полагаю, да. А вы?

* * *

Прошло уже много месяцев с тех пор, как Уайтхед в последний раз лег спать трезвым. Он начал использовать водку как снотворное, когда вновь начались его ночные ужасы; сначала стакан или два, чтобы притупить острие своего страха, затем постепенно увеличивая дозу, когда со временем, его организм привыкал к ней.