Честон и Элоди смотрели на меня с осуждением, и я подумала, что сейчас меня в срочном порядке исключат из клуба.

— Вообще-то, да. Ну, то есть, в смысле — не смешно, что кто-то умер, — быстро поправилась я, увидев, что у Элоди вот-вот пар пойдет из ушей. — Это ужасно, потому что… Смерть, это, знаете…

— О да, знаем. «Бр-р», — скривилась Элоди.

— Но чтобы Дженна кого-нибудь убила — даже подумать смешно! — немного косноязычно закончила я.

И снова тройное переглядывание. Перед зеркалом они, что ли, тренируются?

— Она вампирша, — упрямо повторила Честон. — Подумай сама — как еще у Холли могли появиться две дырочки на горле?

Девочки обступили меня, словно мы собрались дружески обняться. За окном вечереющее солнце наконец-то спряталось за плотными тучами. В потемневшей комнате стало совсем уже мрачно и неуютно. Вдали заворчал гром, и в воздухе появился чуть заметный металлический привкус, как всегда бывает перед грозой.

Анна начала рассказывать.

— Два года назад, когда Холли поступила сюда, мы образовали ковен. Нас было всего четыре темных ведьмы, а для сильного ковена как раз нужно не меньше четырех. Естественно, мы подружились. А в прошлом году появилась Дженна Талбот. Их с Холли поселили вместе.

Тут вступила Честон.

— Мы оглянуться не успели, как Холли отдалилась от нас. Все Дженна да Дженна, а с нами вообще перестала общаться. Мы ее спрашивали — почему? Она отвечала, что с Дженной интересно. Вроде интереснее, чем с нами.

Взгляд Честон ясно говорил, что интереснее их троих быть просто невозможно.

— Надо же, — отозвалась я слабым голосом.

— А потом, однажды в марте, я увидела, как Холли плачет в библиотеке, — продолжила рассказ Элоди. — Она сказала только, что это из-за Дженны, а больше ничего говорить не захотела.

— Через два дня Холли умерла. — Голос Честон звучал зловеще-торжественно.

Я даже подумала — за такой фразой обязательно должен последовать удар грома. Но слышен был только мягкий шелест дождя.

— Ее нашли в душевой на верхнем этаже. — Голос Элоди был не громче шепота. — Она лежала в ванне, с двумя дырками в шее, и крови в теле почти не осталось.

К этому времени желудок у меня провалился куда-то ниже колен, а стук сердца в буквальном смысле отдавался в ушах. Неудивительно, что Дженна так дернулась, когда я заговорила о ее бывшей соседке.

— Это ужасно…

— Да. Это было ужасно, — кивнула Честон.

— Но…

— Что — но? — Элоди сузила глаза.

— Если все так уверены, что виновата Дженна, почему она до сих пор здесь? Разве Совет не приговорил бы ее к протыканию осиновым колом, или как там казнят вампиров?

— От них приезжал сотрудник, — отозвалась Честон, заправляя за ухо прядь волос. — Но он сказал, что раны Холли не могли быть сделаны клыками. Дырочки… слишком аккуратные.

Я сглотнула.

— Аккуратные?

— Вампиры едят довольно неряшливо, — пояснила Анна.

Я сказала, стараясь сохранить нейтральное выражение лица:

— Ну, если Совет решил, что это не Дженна, значит — не она. Никто не позволит бешеному вампиру учиться вместе с другими экстраординариями.

Из трех девчонок только Элоди нашла в себе силы посмотреть мне в глаза. Она сказала напрямик:

— Совет ошибся. Холли жила в одной комнате с вампиршей, и ее убили, вытянув кровь через шею. Как еще можно это объяснить?

Честон и Анна по-прежнему не смотрели на меня.